В этой серии Док - мерзкий лось...

...и выносит мозг.
Тем, кто не смотрел - самим фактом.
Тем, кто смотрел - заныканной в картинку теорией.



True fans don't post spoilers, так и знайте.
Ну и скажите, что я не предупреждала, что вам всем фанарт.

@темы: dass ist fanARTisch!, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, не со зла, а покуражиться

---

Каждого 21го числа у нас День Волшебника; тащу подборку со своего ЖЖ, шоб было))

Ну-с, с праздником))
И да будет вам красиво. Двадцать один раз))








Ну и мимо этого забора я без шуток не хожу))


И, раз уж меня вчера растащило...
Люди добрые, скажите, не скоммуниздила ли я случайно ничью мелодию - уж слишком подозрительно легко оно спелось.

Listen or download .doc Hell for free on Prostopleer
Название рабочее, запись - тем более.
Но оно щас как-то... в тему, что ли.))

@темы: yes, sir, barking MAD, zvook, RAH-RAH-MWAHAHAH, imagine these images, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, но это не повод цыган отменять!

---

Хрень приходит, откуда не ждали.

Когда-нибудь я буду трезва, настрою свою укулеле и спою это нормально.
И на губной гармони мне подыграет дивная Мэдди.


Listen or download .doc Rolling In The - What?.. for free on Prostopleer

Пруфпик укулеле прилагаю.

Я безумна, мне можно.

Я безумна, мне можно.



АПД.:
ЙЕЕЕЕ!
Я наконец нашла время настроить этот адский агрегат!!
Из нас с Мэдди таки выйдет оркестр, да. Лет через десять))))

Учитывая, что следом я начала подбирать Black Sabbath, "Iron Man"... Вы чуете градус дурдома)))

АПД.2:
Я буду поднимать этот пост до посинения!!1 Потому что у меня таки вышел Айронмэн!!!
Криво, но вышел же, ну!!!!!

запись создана: 24.03.2012 в 00:32

@темы: yes, sir, barking MAD, zvook, The Odd Order Files, Розенкранц и Гильденстерн бобры, не со зла, а покуражиться, но это не повод цыган отменять!

---

Мне пора составлять дайджест лучших орденских проклятий.

Сегодняшнее было от Виночерпия и звучало, как:
Бля, бабы, пожуйте мармеладных мишек!!!
А мы что, а мы ничего, мы сходили по ссылке от Грегга (вот где, где он их берёт, зачем он их на видное место кладёт с комментами типа: "Great. Now where am I going to write?", что народ ведётся потом, ну как так, ну мужик, ну пожалей нас) и нас теперь хохочет в разные стороны не столько уже даже из-за ссылки, сколько из-за собственных планов на оскароносный сценарий, чтоб на сорок минут и погоня на титрах и Григорий Лепс злодея играл, и польская жена Казначея параллельно рассказывает мне сказку на ночь про взорвавшийся в окно попкорн который теперь там уже неделю как застрял а убрать страшно потому что там уже кто-то свил гнездо...
...вот.

И мне как-то теперь спать надо.
Хотя полчаса назад я пребывала в апатии.

З.Ы.:
Док: я реально пошла уже спать, у меня щас лицо порвёт!!!
Мэдди: склей лицо и засыпай.

@темы: The Odd Order Files, Розенкранц и Гильденстерн бобры, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, не со зла, а покуражиться, но это не повод цыган отменять!

---

Я намекаю, что вот это вот только первая ласточка.

Вы умоетесь фанартом, если у меня будет достаточно свободных вечеров, так и знайте.
А я пока... кхм... начну...



АПД.:
Не, так нельзя.
Кроет меня, господа.
Да будет здесь музыка, слушайте её текст, он такой правильный...

запись создана: 18.04.2012 в 23:42

@темы: dass ist fanARTisch!, zvook, books ate my brains, I'll eat yours, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией

---

Уловимые Мстители и кровавая дорожка их.

Репощу с ЖЖ, частично будет прода на тумблере, так и знайте.
Ну, понеслась корова в щавель, расскажу я вам про вчерашнюю кровавую… кхм, то есть, красную дорожку. Надо сказать, что я вообще давно не чувствовала себя таким маньяком. Сразу оговорюсь, что ники буду по возможности указывать твиттерные, чтобы не путаться.

День мой начался в первый раз без двадцати четыре утра, когда из форточки хорошо поставленный, серьёзный, но пьяный мужской голос сказал: «Толян, лысый, пацаны, да мы же под одной крышей живём, с одной тарелки едим, И КАК МНЕ ВАС ДЕЛИТЬ, ЕСЛИ ОБОИХ Я ЛЮБЛЮ?!» Я была в восторге. И в восторге же заснула обратно.

Второй раз мой день начался в шесть утра, вертикальным взлётом вверх. Подумав, я нарисовала себе наивные глаза, сунула в сумку (к хреновой туче уже напиханного) футболку с любимым персонажем, надела то, что не успело убежать, и поскакала в стольный град Москов, к отелю Ритц-Карлтон. Уже в процессе я обнаружила на том, что не успело убежать, значок с, простите, Ёрмунгандом, сочла это знаком и окончательно вдохновилась.

Тут стоит забежать вперёд и сказать: в целом, день у меня был адский. С шести утра и до полуночи я присела два раза, выпила две чашки кофе и один холодный чай, и большую часть дня ненавидела себя за отсутствие инициативы и неспособность ничего сфотографировать. Но, опять же, забегая вперёд, скажу, что день всё равно финишировал более чем удачно.
Под катом - больше, сочнее, фотки увеличиваются, бла-бла.

К Ритцу мы со @sKarEd гребли не столько на пресс-конференцию, сколько встретить дивных дам, @tro-lo-loki и @juliaapril (у последней я сразу имею все резоны извиниться: я в первый раз на фанатской премьере, и, памятуя лютую организацию, неудивительно, что я была слегка в шоке). Понимаете, когда вам в восемь утра приходит сообщение, мол, привези нам клей «Момент», это как-то уже бодрит. Помимо клея «Момент» и демократичного шкета Марка Руффалло (он единственный скакал мимо нас, а не чёрным ходом), утро в Ритце принесло мне долгожданную встречу со @zlobuster.))

К слову: НИ-КО-ГДА больше я не попрусь ко времени фотоколла, если я на этот фотоколл не аккредитована. Опять же: в толпе журналистов были замечены однозначные фанаты, скажем, в зелёном платье до полу «под леди Локи», или кучка явно косплеивших Коулсона девочек. В рядах прессы они смотрелись… странновато.

Рядом с отелем сидел адский алкаш. С самого утра. И, знаете, когда к вам подходит душистый алконавт и уточняет, не Железного ли человека мы тут ждём… это бодрит)))

Дальнейший фрагмент дня превратился для меня в беготню. Опомнилась я, кажется, в Додо, где мне милостиво налили кофэ и дали переодеться из цивильных шмоток в футболку с пресветлым нашим Коулсоном. ВОТ ЧО Я ЭТОГО СРАЗУ НЕ СДЕЛАЛА, МНЕ ЖЕ СРАЗУ ПОПЁРЛО. В четыре часа меня встретила богическая Мэдди, которую стоит носить на руках, и мы потопали к «Октябрю».
А там…



Фанаты, господа. Фанаты это хорошо, когда их десять человек и они фанаты, скажем, Пуаро. Около «Октября» их было вот ни разу не десять человек. Я опущу описание того мяса, в которое превратилось моё рысканье в поисках прохода в фан-зону. К моменту, когда я туда таки пробралась, Мэдди стояла уже не одна, а с Секретарём Ордена и Чиффой. Про фанатов я лучше скажу в картинках, но — АРМИЯ ЛОКИ, я теперь понимаю, почему Томас Уильям Хиддлстон твиттил вам по-русски))) Нашлась куча единомышленников в плане Коулсона (после фильма, думаю, их станет в разы больше), нашлась наша дивная Уотсон-оборотень, нашлось место не в последнем ряду… И нашёлся @fenring ))) Вот где ещё можно было встретиться)))



Люди, знайте: если вы идёте в фан-зону, ищите там Фенринга. Как хлеб ищите. Потому что стоять четыре часа — это одно, а стоять четыре часа с ним рядом — совсем другое)) Для начала с песней «зелёненький он был» я накалякала на его планшетнике примитивистского Локи. Мы зазнакомились с девушкой с фонариками на ладошках из первого ряда (страшно у неё извиняюсь, но телевик не даёт снять ничего на расстоянии ближе полутора метров, а летать я ещё не умею). Мы обсудили, что в случае Халка завал принтера в зелёные цвета при распечатке действительно в кассу. Мы решили, что девочки в кошачьих ушках и лапках — это фандом Йотунхейма. Мы звали Джигурду, Ктулху фтагн, Шерлокинг («Упс, другой фандом!»), Николсона («Ни-кол-сон! Ни-кол-сон! Зачем мы зовём Николсона?!») и, кажется, Эдварда Нортона, но я уже ни в чём не уверена. Народ кругом был отзывчивый, так что, когда я честно предупредила, что буду наваливаться грудью и подсовывать себя на подпись, если пойдет Реннер, это было принято с пониманием.

Пруфлинк рисунка Локи в жанре «планшетный примитивизм» — вооот.

А дальше была собссна дорожка. Фотографировать из фан-зоны — адище. Причём, с одной стороны, и китового объектива мало, а, с другой, и телевика много. Ыыы, товарищи. Другое «ыыы» — это Роберт Дауни-младший, который, собака, звездун. Он единственный проскакал стремглав через наш сектор, даже не остановившись. То есть вообще. Пробежал, и всё. Остальные отработали по полной, но, увы и ах, камера моя смертельно невзлюбила Марка Руффалло и Скарлетт Йоханссон. Оба мелкие, обоих закрывают плечи бодигардов, сфокусироваться через лес рук невозможно. Руффалло, кстати, мякиш, а на тему Йоханссон был эпичный вопрос из задних рядов от гламурной, но отринувшей возможность посмотреть поближе, дамы: «Нафиг там всё, ВО ЧТО ОНА ОДЕТА?»)) Зато вот тихий зайка Хемсворт и улыбчивый птеродактиль Хиддлстон — лоси, каких поискать, и их снимать — одно удовольствие. У меня теперь, как у тру-фаната (гыгыгы), есть автограф Тора на Торе и автограф Локи на Локи)))





Но, как я вчера уже пищала, мой личный гвоздь программы (не считая Главной Причины Вообще Смотреть Этот Фильм, Которая Нарисована На Моей Футболке) — Джереми Реннер. Он скакал первым, без особой охраны, деловито, не торопясь и, повторюсь, вы бы видели это лицо, когда он начал прицеливаться, где бы мне расписаться)) Вы бы видели эту рожу, когда маркер зацепился за ткань))) Вы бы видели этот высунутый язык и выпученные гляделки, когда он попытался исправить закорючку))) Он потом ещё бегал через наш сектор — так, чисто поржать. Прелесть. Надо его в Москву больше и чаще и чтоб на руках носили)))




Отмечу, что Чиффа потом тихо резюмировала, что я могла озолотиться на продаже своего билетика, но где деньги и где счастье Мэдди, пфе, несравнимые вещи.

Но. Я не скажу про персты судьбы и прочая, потому что помню первое правило Бойцовского клуба. Я скажу, что про фильм мы всё знаем, но вам ничего не поведаем, кроме того, что да, два с половиной часа, и охрененно, и с полдюжины не всегда знакомых человек вчера ко мне подошли с зачарованными взглядами, подвывая о том, какой же Коулсон МУЖИК со всех заглавных.

Вот на этом и закончим.
На мне расписался клёвый дядька, у меня отваливаются ноги, руки, спина и пресс.
Что ещё надо для счастья? Только Кларка Грегга с укулеле и Графа в ромашках.))

@темы: yes, sir, barking MAD, dass ist fanARTisch!, RAH-RAH-MWAHAHAH, imagine these images, The Odd Order Files, Розенкранц и Гильденстерн бобры, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, но это не повод цыган отменять!

---

Кратко, о том самом.

Была.
Встечалась.
Расстраивалась.
Радовалась.
Ржала.

Подробнее - позже.

Ну и гвоздь лично моей программы...
Попросила чувака слева подписать шняжку справа. Согласился. Spasiba сказал.
И вы бы видели, как он высовывал язык и корчил рожи, когда пытался расписаться поаккуратней))))



Кстати, он мне вот примерно туда, куда расписывался, и дышит, коли я на каблуках.
Прелесть, какая гадость))

АПД.:
Про то, как он зырит этими вот самыми глазами, я молчу.
ПОТОМУ ЧТО РЕСНИЦЫ.
Блядство через край.

Нежное такое, стебущееся))

Нежное такое, стебущееся))

запись создана: 17.04.2012 в 23:17

@темы: The Odd Order Files, Розенкранц и Гильденстерн бобры, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, но это не повод цыган отменять!

---

Дорогой Шерлокофандом, предлагаю вам хорошую подпись. Ну или ник.

СОЦИОПАДЛА.
Вероятно, даже высокофункциональная.

@темы: sherlock bbc

---

БАБОЧКИ: Marvel universe fic.

Всё.
Вы этого просили.
Вы допросились.

БАБОЧКИ
Автор: Док.
Фэндом: комиксы/экранизации Marvel.
Персонажи: Тони Старк, Пеппер Поттс, агент Коулсон. И Локи. Много Локи.
Категория: джен, лёгкий мозговынос :3
Рейтинг и предупреждения: G, прикиньте?!
Дисклаймер: Я не я и Марвел не моя.
Авторские ремарки: Ну наконец-то я это родила. Сама фигею. И вообще, ВЫ САМИ ЭТОГО ПРОСИЛИ, МУАХАХА.

Синопсис: Заключительная часть цикла про змея Локи и его иллюзии.
ХАЛК ЧИТАТЬ ВЕСЬ ЦИКЛ С САМОГО НАЧАЛА:
:: ЗМЕЙ :: ИСКРЫ :: НАВАЖДЕНИЕ №18 :: ДЕТАЛИ :: ТОЧКА РОСЫ :: ИЛЛЮЗИИ :: УСТАЛОСТЬ МЕТАЛЛА :: МАГНИТНАЯ АНОМАЛИЯ :: ВЫХОДНОЙ ДЕНЬ :: СЕРЬЁЗНЫЙ ПОДХОД ::
Саундтрек безжалостно прилагаю.

Где-то наверху, выше уровня моря, разгорался закат.

Где-то наверху, выше уровня моря, разгорался закат.
В мастерской Старка его не было видно. Верхний свет не горел: Тони предусмотрительно отключил электричество в доме и на всякий случай перешёл на резервный источник питания. Было слышно, как гудел генератор, сбавляя обороты. В тусклом отсвете реактора Старка было видно, как чуть-чуть, но всё же заметно тряслись кончики пальцев миллиардера, когда он добавлял льда в бокал со своим виски.

— Я прошу прощения за неточности в каллиграфии, — не оглядываясь на единственный, кроме реактора, источник света в помещении, непривычно серьёзным голосом сказал Тони.

Он чувствовал взгляд загривком. Ему не надо было оборачиваться, чтобы знать наверняка, что за ним наблюдали.

— Я ценю внимание к деталям.

Голос всё-таки заставил Старка обернуться на звук — слишком странно звучал этот холодный даже на слух выговор. Неземной. Нечеловеческий. Тони было видно, как тонкие пальцы вели по врезанным в конструкцию совершенно антинаучным, но действенным наборам символов. Руны морозно искрились синим отсветом под прикосновениями и, кажется, в сам момент касания покрывались инеем.

Клетка светилась — лениво, неярко, но достаточно сильно. На чертежах она напоминала свёрнутый из спиральных лезвий клубок, нелогичный, нетипичный для всех проектов оружия, над которыми работал Старк. В собранном и приведённом в действие состоянии она была скорее похожа на замёрзший цветок. Тони ловил себя на мысли о том, что не мог точно сказать, за счёт чего именно она испускала свечение.

Наверное, ему всё ещё не хотелось верить в действенность рунического колдовства. В контексте это, пожалуй, было забавно.

Когда Тони конструировал клетку, он не думал, что в ней можно было настолько вольготно расположиться, как это сделал холодный трикстер. Локи лежал на вогнутом полу, вытянув длинные ноги и рассеянно барабаня пальцами по широким, похожим на лезвия прутьям. Не было похоже, чтобы он скучал. Тони подозревал, что существо, способное послать собственную астральную проекцию хоть к чёрту на рога, вообще невозможно запереть по-настоящему…

Он был похож на клок тёмного тумана, который из-за какой-то погодной аномалии завис в одной точке пространства. Разве туман можно запереть? Тем более — в клетку?

Каким бы бредом это ни звучало, по всему выходило, что… можно.



Первый чертёж клетки Тони сделал месяц назад. Тогда это было простое нагромождение линий — Старк даже не потрудился перевести набросок в цифровой формат. Это была причуда, придурь, ничего больше. Помнится, он тогда подсмотрел какой-то снимок из папки, которую Коулсон на пару секунд отложил на стол в управлении «Щита», чтобы ответить на звонок. На снимке была какая-то металлическая тварь — то ли дистанционно управляемый робот, то ли бронекостюм, хотя последнее Тони бы исключил хотя бы потому, что рядом на снимке стоял какой-то человек в белом халате. Человек был меньше твари раза в четыре.

Коулсон ровным тоном кому-то говорил, что, когда он просил уменьшить объект раз в десять и приделать к нему курок, он не имел в виду масштабный взрыв в лаборатории. И что у Клинта Бартона есть алиби на время взрыва хотя бы потому, что он в тот момент вёл машину Коулсона. И что местным специалистам не помешал бы естественный отбор, раз уж на то пошло. Судя по стремительно смягчавшемуся тону Коулсона, агент был близок к массовым убийствам, так что Тони сунул снимок на место и счёл нужным покинуть штаб.

Той же ночью он проснулся с мыслью о том, что принцип конструкции брони объекта из папки Коулсона можно было использовать на практике. Немного доработав, разумеется.

Нет, ему не приснилась концепция клетки. Он начертил её на обороте какого-то документа, наспех, так, запомнить мысль. И вернулся к ней только неделю спустя, переделав практически с нуля. То, что должно было быть непроницаемой извне бронёй, словно сбросило шкуру в процессе, сменило ипостась, став непроницаемой изнутри клеткой. Старк отменял встречи, перечитывая статьи по гальванизации, экспериментируя с напылением, забывая спать. Назначивший ему — в целях профилактики массовых разрушений, — строгое пребывание внутри периметра особняка Ник Фьюри за всё время позвонил только один раз и, кажется, успокоился. Тони не собирался покидать периметр.

Тони работал такими же запоями, как когда-то пил.

Кажется, на второй неделе сборки он всё-таки вышел на улицу. Мир вокруг без постоянного блеска незаконченной клетки был… непонятным. Попавшийся ему на входе в местный штаб «Щита» смутно знакомый учёный смерил Старка подозрительным взглядом, но ничего не сказал. Тони сам не понимал, какого чёрта потащился к питомцам Фьюри — наверное, просто хотел хотя бы на пару часов сменить обстановку. В конце концов, Пеппер уже давно канючила, что рано или поздно ему бы пришлось выйти из мастерской…

Мир вне мастерской был враждебен. Тони слонялся по штабу минут сорок, рассеянный, ни с кем не пытавшийся заговорить. Словно что-то искал.

Нашёл он в итоге Коулсона, который невозмутимо обругал его вежливыми словами и посоветовал хоть иногда прикидываться нормальным человеком. И всучил ему толстенный том какой-то заумной мути, учтиво попросив свалить уже обратно в особняк и не маячить на базе, мучаясь ничегонеделанием. Разумеется, технически агент сказал совсем другое, но смысл в его бюрократически-сухих фразах был именно таким.

Тони раскрыл книгу уже дома. Том назывался «Семантический анализ содержания и структуры древнеисландского эпоса». На форзаце стоял невнятный лиловый штамп. Половину тома составляли стихи, половину — замысловатые диаграммы, и в какой-то момент Старк просто открыл книгу наугад. Так, развлечься.

Том открылся на странице о заговорённом мече конунга Свафрлами.
Старк невольно покосился в сторону лежавших на рабочем столе лезвий.

С нанесением рун лезвия клетки словно стали… законченными. Вязь древних знаков на них была неестественно аккуратной — Старк не высекал символы вручную, он просто запрограммировал одного из своих роботов на систематическое повторение одной и той же насечки на заготовках. В разобранном виде конструкция была настолько странной, что Пеппер только изумлённо косилась на остро заточенные полосы металла, скорее напоминавшие пример ювелирной работы, чем оружие.
И ничего не спрашивала.
Умница.

Когда он в первый раз запустил механизм клетки, он испытал какое-то странное ощущение. Закрывающиеся хищным цветком спирали остро отточенных лезвий даже с безопасного расстояния пугали. Клетка реагировала чётко, с мелодичным звоном за десятые доли секунды захлопываясь при малейшем нарушении обозначенных программой границ её действия. Она была страшной. Она была настолько красивой, что Тони в первые минуты с момента запуска находился в каком-то эмоциональном ступоре. Мысль о том, что эту дивную, хищную металлическую тварь, холодно искрившуюся мертвенным голубоватым светом и чуть гудевшую за счёт встроенных в корпус источника питания и генератора поля, создал он сам, казалась абсурдной.

Пеппер наградила его удивлённым взглядом, когда Тони, повинуясь дурацкому порыву, перепрыгивая через ступеньки, нёсся с крыши особняка в сторону мастерской. В руках у Старка была стеклянная банка с бабочкой — не экзотической, совершенно обыкновенной, явно помятой в процессе ловли.

— Я надеюсь, ты не переключишься на тараканов, — тихо прокомментировала ему в спину Пеппер.

— Я тоже, — честно отозвался Тони.

Когда клетка захлопнулась, не задев бабочки, отсекая насекомое от мира, Тони понял, что чувствовал.
Он чувствовал ужас.
И восторг.



Острая, безумна смесь чувств была настолько сильной, что Старк не мог сказать, где заканчивалась одна эмоция и начиналась другая. Он чувствовал её снова, с прежней яркостью, заставлявшей пульс ускоряться — здесь и сейчас, когда клетка захлопнула лезвия вокруг добычи намного крупнее бабочки.

— Чем ты меня запер? — тихо спросил Локи.

Старк покосился на клетку. Трикстер спокойно смотрел в его сторону, тёмный, тонкий, с морозно фосфоресцировавшими глазами. И не улыбался. Слава Богу.

— Скажем так, — протянул Тони, критическим взглядом окидывая композицию, — я рассчитывал, чтобы конкретно для тебя эта штука была комфортной. И чтобы при попытке выбраться ты поджарился.

Локи моргнул.

— Покажи мне, что написано с внешней стороны лезвий, — глухо проговорил он.

— Может, тебе ещё сказку рассказать? — насмешливо вскинул брови Старк.

— Может, — помолчав, согласился Локи, рассеянно лаская пальцами рунические письмена. — Позже.

Тони нервно хмыкнул, залпом опрокидывая в себя виски. Он совершенно не почувствовал ни вкуса, ни крепости, как будто уже и так был слишком пьян, чтобы анализировать ощущения.

В чём-то, в сущности, так оно и было.

— Плеснул бы пленнику своего пойла, — вяло улыбнулся трикстер. От этой улыбки руки Тони дрогнули, и стакан встал на столешницу с мерзким дребезжащим звуком.

— Зачем тебе?

— Мидгардский виски я ещё не пробовал. — Локи лениво просунул руку между лезвиями прутьев, шевельнул пальцами. — Изящно, Старк… изящно. Я оценил. Колдовать через эту штуку нельзя — но стакан-то передать можно?..

Между острыми краями прутьев клетки тонкое запястье небожителя выглядело необыкновенно ломким. Тони поймал себя на опасении, что Локи может одним неосторожным движением раскроить себе вены.

Тони на секунду замер, когда осознал мысль о том, что ему вовсе не хотелось, чтобы трикстер умирал в его клетке.

Стакан мгновенно запотел, когда Тони аккуратно вложил его в ледяные пальцы Локи. Трикстер поморщился от первого глотка, облизнул тонкие бледные губы. Принюхался к напитку. Покосился на Старка. И допил — залпом, как-то хитро прокатив стакан в ладони, как будто это был не виски со льдом, а какая-нибудь стопка текилы. Когда он возвращал стакан, лёд там не звенел — он смёрзся в один монолит.

— Я запомню, — тихо сказал небожитель.

— Что?

— Ощущение, — спокойно пояснил Локи, снова укладываясь в своей антинаучной тюрьме, закидывая ноги на изгиб стены.

Он говорил про виски, подумал Старк. Он наверняка говорил про виски.
Он не мог иметь в виду то, что, принимая стакан из его рук, Тони невольно коснулся его источавших изморозь пальцев.



Шёл пятый день с момента, когда клетка захлопнулась.
Погода в Малибу не предвещала штормов.
Тони Старк чувствовал, что сходит с ума.

По чистой логике, ему не стоило бы постоянно торчать взаперти, что бы ни думал на эту тему Фьюри с его «Щитом». Он чувствовал, как начинал дичать. Он мог сидеть и смотреть в одну точку на протяжении длинных монологов Пеппер — решительно ничего из этих монологов не запоминая. Девушка только вздыхала и качала головой, когда он честно в этом признавался.

Ему не хватало чертежей оружия.
Ему хотелось занять чем-то руки.
Ему было страшно от мысли, что придётся для этого снова заходить в тот отсек мастерской, где стоял блок системы жизнеобеспечения, к которому была подсоединена клетка.

Трикстер уже четыре дня спокойно существовал взаперти, вполне сносно соседствуя с роботизированным населением мастерской. Он не требовал от Тони ни разглашения тайн, ни сказок на ночь, но Старк всё равно чувствовал себя неуютно. Как будто он не поймал потенциальную угрозу, а запер нечто совершенно безобидное, без видимой причины. Программировать систему жизнеобеспечения было как-то особенно неприятно. Он словно унижал пойманного врага тем фактом, что кормил его по расписанию, как какую-то морскую свинку или хомячка.

А Локи только улыбался. И спал. И не просил в свою клетку колесо и лишнюю кормушку.
Послушный мальчик.

Не было ничего удивительного в том, что Тони в итоге обнаружил себя слоняющимся по городу без руля и ветрил. Находиться дома было жутко — в основном за счёт того, что ему постоянно хотелось напиться. Нет, не при мысли о том, что в его подвале заперто нечто могущественное.

Скорее, при мысли о том, что ему совершенно не хотелось афишировать этот факт.

В том, на какую забегаловку набрёл Старк, не было знака судьбы: скорее, это был вопрос времени и везения с поправкой на лёгкое похмелье. Откровенно говоря, он вообще зашёл в то кафе по чистой случайности — просто потому, что местечко было достаточно тёмным и его не было видно с центральных улиц. К обычной антистрессовой терапии в понимании Старка совершенно не относилось посещение микроскопических забегаловок, где подавали пончики, блинчики и булочки под сносный кофе и чай, а клиентов знали наперечёт хотя бы ввиду упомянутой микроскопичности заведения.

Агент Коулсон, как показала практика, смотрел на вещи слегка иначе.

В момент, когда Старк, сориентировавшись в тёмном нутре кафе, развернулся от стойки, ища взглядом, где бы ему приткнуть своё бренное тело и залить кофе ещё не вполне выветрившийся хмель, агент Коулсон как раз заканчивал расправу над парой блинчиков с кленовым сиропом.

— А вы снова в наших краях, — ехидно ухмыльнулся Тони, нависая над столиком Коулсона.

— А вы снова покинули периметр, — ровным тоном констатировал агент, добавляя в тарелку ещё сиропа. — Присаживайтесь, мистер Старк. Только дышите чуть в сторону, если можно.

Тони невольно улыбнулся. Кое-что в мире было стабильным — например, реакция агента Коулсона на поведение некоего мультимиллионера с моторчиком. Кто бы ему сказал с месяц назад, что появление агента в радиусе восприятия не будет вызывать в нём нездорового желания вывести госслужащего из себя — Старк бы вряд ли поверил…

— Ваша книга мне здорово пригодилась, Фил, — констатировал Тони, плюхаясь на стул напротив. — Всё никак не соберусь вернуть…

Коулсон одарил Старка ничего не выражавшим взглядом. Исходя из практики общения с агентом, Тони заключил, что Коулсон просто вспоминал, о какой книге шла речь.

— Оставьте себе, — видимо, что-то вспомнив, разрешил агент.

— Если ко мне потом придут требовать долг злые библиотекари с тяжёлой артиллерией, я вас сразу им сдам с потрохами, — проинформировал собеседника Старк, рассеянно останавливая взгляд на курсировавшей в их сторону коротко стриженой официантке. — Девушка, двойной эспрессо принесите.

— Пожалуйста, — мягко добавил Коулсон.

Девушка перевела взгляд с Тони на агента, явно узнав в новоприбывшем «Железного человека», и разумно решила молча принять заказ.

— Вы бы знали, Фил, — откидываясь на стуле, высказал чистую правду Старк, — как приятно поговорить, ради разнообразия, с нормальным человеком.

— Не могу сказать, что мне часто предоставляется такая возможность.

— Вот. И я о том же.

— У меня возникло неприятное ощущение того, что вы не шутите, — помолчав, резюмировал Коулсон.

Старк хотел отшутиться. Правда хотел. Но вместо этого молча наблюдал за тем, как аккуратно расчленял блинчик сидевший напротив агент. Глаза у Тони были такие же тёмные, как двойной эспрессо, который поставила перед ним тихая официантка.

— Вам точно нечего мне рассказать, мистер Старк? — без особенного любопытства в голосе спросил агент.

— Если бы что-то и было, ваша разведка бы разнюхала, — фыркнул в свой кофе Тони.

— Тоже верно, — не стал спорить Коулсон, возвращаясь к распиливанию блинчика. И, не поднимая взгляда, спокойно добавил: — К тому же, если бы у вас были действительно неразрешимые проблемы… по вам бы было видно, мистер Старк. Вы не так сильно нервничаете, как во время… предыдущих инцидентов. Значит, вы вполне способны преодолеть ваш кризис мировосприятия.

— «Кризис мировосприятия»?! — скривился от определения Тони.

— Разумеется. — Коулсон аккуратно наколол кусочек блинчика на вилку и снова поднял глаза на Старка: — Или вы как-то иначе называете процесс нахождения ответа на вопрос, стоит ли держать ваших демонов взаперти?..

Тони надолго замолчал после этой фразы — словно выпав из реальности, отключившись, перейдя в режим ожидания. Двойной эспрессо плавно и неотвратимо остывал. Агент «Щита» отложил приборы — ровно, как по линейке, — поблагодарил стриженую официантку и попросил чайник чаю с бергамотом и счёт.

— Фил? — позвал Тони, когда официантка, забрав его остывший кофе, ушла.

— Да, мистер Старк.

— Ты здорово выбираешь метафоры.

— Да, мистер Старк.

— Это даже немного пугает.

— Разумеется, мистер Старк.

Стриженая официантка аккуратно поставила на стол чайник. И чашки.
Две.

По лицу Коулсона никогда нельзя было сказать, шутит он, блефует, действует спонтанно или по выработанному плану. У него всегда было одно и то же вежливое выражение с вариациями на тему блуждающей полуулыбки. Человеку с таким лицом стоило бы работать психоаналитиком… или «добрым следователем» на допросах.

Ему хотелось всё рассказать. Просто из вежливости.

— Я думаю, нам всё-таки стоит об этом поговорить, — повествовательным тоном проговорил Коулсон, придвигая одну чашку к собеседнику.

— О выборе метафор, агент Коулсон? — обречённо хмыкнул Тони.

— Разумеется, мистер Старк.

Тони на секунду закрыл глаза, подозревая, что в присутствии агента ещё ни разу не выглядел таким откровенно уставшим. И, уже распахнув их, с неожиданным для себя спокойствием предложил:

— Давайте лучше о погоде.



Было два часа ночи с седьмого на восьмой день заключения Локи, когда Старк пинком открыл дверь в мастерскую. Трикстер дремал. Сдерживающие печати на замках клетки были на месте.

Старк был не настолько дурак, чтобы поверить, что всё это могло помешать Локи сплетать иллюзии.

Пришедшее к нему во сне ощущение острых зубов, вонзавшихся в его плечо, было неуместно восхитительным. Старк не помнил сна целиком — он помнил только этот момент пробуждения, холод дыхания, льдисто-острую кромку чужих клыков, спрятанных за мягким изгибом губ. Тони нервно передёрнул плечами. Ни во сне, ни наяву он не мог понять, соблазнял его трикстер или просто пытался напугать.

Как ни противно было это осознавать, чисто технически подобные сны могли успешно обеспечить и то, и другое.

— Странное дело, — не открывая глаз, протянул Локи, заставляя Старка замереть на середине шага и вздрогнуть. — В клетке сижу я, а мечешься из угла в угол ты. Может, это потому, что в твоей клетке нет углов?..

Тони в первый раз за проведённую в одном доме с трикстером неделю захотелось что-нибудь разбить или поджечь. Он мог сколько угодно чувствовать себя мерзко в присутствии запертого божества, но это, чёрт возьми, было его личное дело. Его личная привилегия ненавидеть самого себя. Когда кто-то другой начинал иронизировать на эту тему, замаскированная отвращением к собственной персоне агрессия Старка начинала искать способ разрядиться.

Естественно, Локи это чувствовал.
Но до этого момента он не бил в эту болевую точку.

— Ты похож на бабочку, Старк, — тихо проговорил Локи, открывая глаза и поворачивая голову в сторону Тони.

Он пристально глядел на изобретателя сквозь лезвия прутьев клетки. Тусклое синеватое свечение отражалось в его неестественно светлых глазах. Тони передёрнуло от холодного интереса в его взгляде.

— Ты полжизни был вальяжной гусеницей, — протянул трикстер. — А потом, как настоящая бабочка, изменился в процессе разрушения. И отрастил себе крылья.

— Спасибо за сравнение, — нервно фыркнул Тони.

— Не благодари, — холодно, без всякого выражения в голосе проговорил Локи, не отводя взгляд. — Бабочки долго не живут.

Кажется, потом Тони всё-таки напился — так что впоследствии не мог точно вспомнить, как ему в итоге удалось уйти из мастерской, ничего не разбив. И не бегом.



На двенадцатый день Тони зашёл в мастерскую так тихо, что его не услышали.

Наверное, это был первый раз с момента захлопывания лезвий клетки, когда Старк действительно застал трикстера врасплох. Во всяком случае, Локи явно дёрнулся, открывая глаза, как только синеватое пламя коснулось клетки.

«А ведь он правда спал», — с неуместным весельем подумал Тони, выкручивая ацетиленовую горелку на полную мощность. Мысль о том, насколько нужно было расслабиться, чтобы так спокойно спать в блокирующей магию конструкции из острых лезвий, он решил не развивать. Вид смаргивавшего сон Локи, отшатнувшегося в противоположный сегмент клетки, был слишком необычен, чтобы думать о чём-то ещё.

Старк надвинул на лицо сварочную маску и уверенно вывел на одном из лезвий, заменявших клетке прутья, руну солнца.

Локи молча, не мигая и не пытаясь сощуриться, смотрел на то, как плавился металл. Заговорённое лезвие, прерванное зигзагом руны, со звоном упало на пол. Старк, как ни в чём не бывало, перехватил горелку поудобнее и приступил к следующему. Раскалённые линии словно выключали тусклое, призрачное свечение клетки.

— Сигель, — тихо проговорил Локи, когда на пол упало четвёртое лезвие. — Ты ломаешь клетку извне руной сигель. Чем ты меня запер, Старк? Ты же не мог запереть меня руной ис, это иррационально.

— Знаешь, — хмыкнул Тони, на секунду убавляя мощность горелки и поднимая маску, — есть такая хорошая поговорка — клин клином вышибают.

— Ты запер меня руной ис, — бесцветным тоном констатировал трикстер. — Запер ледяного великана руной льда. Ты сумасшедший, Старк.

— Пару дней назад я был бабочкой, — напомнил Тони, невозмутимо возвращаясь к своему занятию.

— Нет. Ты не бабочка. Ты галлюцинирующая куколка.

— Хочешь сказать, взрослые насекомые себя так не ведут? — фыркнул Старк, срезая шестое лезвие.

Локи не ответил— только отодвинулся дальше от разбрызгивавшей искры горелки, словно пытаясь забиться в угол. Странное, глазастое существо, словно состоящее из тёмного тумана и иллюзий, слишком дикое, чтобы его было интересно кормить с рук. Старк отдавал себе отчёт в том, что при желании Локи может запросто оторвать ему голову — или отрезать, просто толкнув на не срезанную часть клетки.
Он предпочитал об этом не думать.
Изо всех сил.

Старк отломал седьмой зубец лезвия и выключил горелку, отступая назад. Тони показалось, что Локи не вставал и не делал шагов, а просто сразу оказался у края неровно вырезанной в металле дыры. Он мягко спрыгнул на пол — тёмный плащ на секунду зацепился за край клетки, прежде чем тяжёлыми складками соскользнуть вниз.
И теперь молча стоял, глядя на человека сверху вниз.
И никуда не уходил.

В принципе, Старк в любом случае не смог бы хоть сколько-нибудь внятно объяснить трикстеру собственное поведение. Он и сам себе не мог дать достаточно убедительного отчёта о мотивациях. Наверное, это смог бы сделать Коулсон, который так хорошо умел вежливо делать вид, что ничего не понял — например, того, что Старку было скучно быть просто правительственным проектом. Или того, что без постоянной незримой и зачастую необъяснимой угрозы со стороны трикстера Старк начинал терять мотивацию и впадать в меланхолию. Или того, что Тони, как механика и изобретателя, чертовски интересовало всё неизученное — и было бы глупо анализировать отмирающий материал, которым Локи бы неизбежно стал в клетке…

Неизбежно.
Если бы игра с самого начала не была двойной.
Если бы правила самой игры не подразумевали обман.

То, что трикстер не пытался сбежать потому, что не хотел, а не потому, что не мог, было понятным и без сторонних переводчиков. Дальше этой ступени восприятия шли усложнения. Разумеется, Старк не мог их ни знать, ни рассчитать наверняка; он мог только чуять на уровне инстинкта. Локи на самом деле не был уверен в том, что правда смог бы взломать клетку без помощи магии.
Локи просто не пробовал.
Не хотел пробовать.
Не видел смысла рассматривать вероятность попробовать.
Тратить собственные ресурсы на многовариантные алгоритмы ему было… лень. К тому же, чисто технически, его устраивали условия заключения. Его не беспокоил брат. О нём не рассказывали объективным врагам в лице Фьюри и команды. Ему не мешали размышлять. Его регулярно навещал Старк, который был действительно интересным объектом изучения — что бы последний ни думал на тему того, кто из них кого изучал…

Если он скажет какую-нибудь банальность про относительность понятия ловушки и Стокгольмский синдром, я его ударю сварочной маской.

Мысль Старка была такой чёткой и прочлась так легко, что губы Локи невольно дрогнули в попытке сдержать усмешку.

— Веришь, — протянул Тони, снизу вверх глядя на трикстера, — мне сейчас почему-то тоже смешно.



— Мистер Старк, как нам стоит расценивать то, что вы не отвечаете на звонки?

Стоявший в дверях в мастерскую — и, видимо, минуты две назад беспардонно вскрывший кодовый замок, — Коулсон выглядел, как воплощённая совесть Тони. Старк подозревал, что его совесть была так же невозмутима, так же спокойно ломала замки и так же отлично обходилась отдельно от него самого. Возможно, у совести тоже было табельное оружие и несколько убедительно устрашающих удостоверений личности, этого Тони тоже не исключал.

— Так, — отмахнулся от вопроса Старк рукой с зажатой в ней деталью, — кое-какие… идеи посетили. Всё в порядке, если хотите знать. Я бы даже сказал, что всё под контролем.

— Запись на автоответчик мисс Поттс в два часа ночи, содержавшая бормотание, из которого лично я смог декодировать в связную речь только словосочетание «почему бабочки» — это вы называете «под контролем»? — моргнул Коулсон.

Старк с хрустом вставил деталь явно не в тот паз.

— Пеппер слышала эту за… Стоп. — Тони на секунду прикрыл глаза. — «Щит» прослушивает телефон Пеппер?

— Нет, — спокойно сказала воплощённая совесть. — Это личная инициатива. И, раз уж у вас на лбу написан этот вопрос — она забыла телефон в служебной машине, а не на моей прикроватной тумбочке. Но ваше выражение лица мне льстит, спасибо.

Старк попытался вынуть деталь оттуда, куда её вставил. Поддел отвёрткой. Досадливо цокнул языком.

— Она слышала ту запись? — рассеянно барабаня пальцами по обшивке чего-то недоделанного, проговорил Тони.

— Нет, — после едва заметной паузы ответил Коулсон.

Тони задумчиво посмотрел на сплетение проводов перед собой.

— Сколько живут бабочки? — бесцветным голосом спросил он.

— По меркам гусениц, они и так небожители.

Старк резко вскинул взгляд.

— По меркам куколок, они мечта, — спокойно проговорил Коулсон, лениво прислонясь плечом к одному из стеллажей в мастерской. — По меркам других бабочек, они вечны. Иные мнения бабочек не должны заботить.

— Почему? — тихо спросил Тони.

— Потому что бабочкам нужна мотивация взлетать, — мягко договорил агент.

Тони молча проводил его взглядом, дал уйти, не задав больше ни одного вопроса. Только кивнул в ответ на безупречно вежливую улыбку. И дал себе слово в следующий раз при встрече посмотреть, какого на самом деле цвета глаза были у агента Коулсона.
Точно ведь не зелёные.

[FIN]

@темы: zvook, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, fanfiction

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

ГОЛОВОКРУЖЕНИЕ: Marvel universe fic.

Ну, готовы дальше трещать мозгом? Хотя, даже если и не готовы... Продолжаем марафон.
Долго думала, что сначала вам дать: НЦу или это.
Технически, я даже не возьмусь сказать, что шокирует сильнее. Но НЦу, видимо, всё-таки оставлю на потом.

ГОЛОВОКРУЖЕНИЕ
Автор: Док.
Фэндом: комиксы/экранизации Marvel.
Персонажи: Локи, агент Коулсон, агент Ситвелл, периферийные шумы.
Категория: психологический триллер с лёгким флёром ебанутости.
Рейтинг и предупреждения: R (за вынос мозга и сексуальный подтекст), ангст, перекосы психики.
Дисклаймер: А я что, я ничего, вы меня только Греггу не переводите, он и так догадывается.
Текст заявки: 8,5 [28] [R или NC-17] Фил Коулсон, "Вы не помните, как это произошло?"
Авторские ремарки: Заказчик просил ангста. Заказчик допросился. Я искренне считаю, что на данный момент это — лучшее, что я написала в фандом. Практика написания этого показала, что я безумно, БЕЗМЕРНО люблю писать хорроры и триллеры. Так что — с любовью, господа.

Если кто волнуется за Старка и Коулсона, заполируйте после этого текста вот этим, он технически на него ссылается в одном моменте. Если кому сильно тяжко — в конце я оставила примечание.
Саундтрек безжалостно прилагаю.

Ему кажется, что экран ноутбука, стоящего чуть левее от одного из его собеседников, мигает.

Ему кажется, что экран ноутбука, стоящего чуть левее от одного из его собеседников, мигает. Он отдаёт себе отчёт в том, что это просто его болезненно обострившееся зрение слишком чётко воспринимает частоту обновлений монитора. Вопросы, которые ему задают, настолько привычны, что ему не надо задумываться, отвечая. Полное имя и звание, возраст, стаж работы в «Щите», уровень доступа к секретной информации. Он сам видел и составлял такие анкеты.

И он напрягается, когда отвечает неправильно, потому что понимает, что это значит.

— Нет, Фил; сегодня уже двадцатое, пятница.

— По моим подсчётам, сегодня среда, — тихо говорит он. И резко поднимает взгляд на одного из спрашивающих, фокусируясь, чтобы задать вопрос, на который не хочет знать ответа: — Агент Ситвелл, я могу уточнить — что именно случилось в среду?

Агент Ситвелл слишком неподвижен лицом — непрофессионально, думает Фил, слишком заметно на фоне его обычно живой мимики, явно пытается не относиться к вопросу с личной стороны. Это беспокоит. А ещё больше беспокоит прорывающееся в сухом тоне Ситвелла участие, когда тот произносит:

— Вы не помните, как это произошло?



Агент Коулсон не помнил, когда точно заметил присутствие кого-то чужого в своей квартире. По правде говоря, в том стерильном, практически не содержащем ничего личного пространстве, в котором обитал Коулсон, сложно было спрятаться — и его несколько изумляла сама вероятность того, что это можно было сделать. Он начал замечать неровно стоящие чашки неделю назад, не раньше; однако то, как умело прятался тот, кто проникал в его дом, вызывало профессиональное уважение.

Вместе с профессиональным же раздражением.

Первое сообщение пришло на его мобильный в четверг.

«Тебе не идёт этот галстук». И никакого номера отправителя, как будто сообщение было написано им самим и просто сохранено, как черновик. Как оно появилось во входящих, Фил не задумывался. Он просто сменил галстук — разумеется, исключительно чтобы поддержать беседу и получить больше информации.



Он снова начал курить в следующий вторник.

Он бы уверен, что бросил, давно, раз и навсегда, после взрыва на оружейном складе, которому имел сомнительное счастье быть свидетелем. Он не курил даже тогда, когда общался со Старком. Но спустя неполную неделю странного диалога с сохранёнными смсками сорвался — просто потому, что начал сомневаться. Сомневаться в себе самом. Что, если это просто раздвоение личности? Провалы в памяти? Симптомы нарушений, отравления, последствия черепно-мозговой травмы, которой он мог не придать значения? Его учили время от времени ставить под вопрос собственную вменяемость, это помогало объективнее смотреть на вещи. Но в данном конкретном случае это только ухудшало ситуацию: Коулсон очень легко мог предположить нарушения в собственной психике.

Слишком легко.

Сообщения в его телефоне беззлобно насмехались, подтрунивали, жаловались на его привычки. Советовали. Подсказывали. Предлагали шутки ради сменить пароли доступа директора Фьюри. Сочувствовали по поводу невыносимой безалаберности Старка или непробиваемого героизма Роджерса. В какой-то момент Коулсон отозвался на одну из них вслух — и поймал себя на том, что ждёт ответ. Он начал обнаруживать утренний кофе на столе — точно зная, что не успел бы его приготовить. Он стал замечать, что кто-то ночью включает компьютер и смотрит по кабельному новости. Одно из последних сообщений одобряло выбор пижамы Фила.

Так что, в целом, он не так уж сильно удивился, когда его новую сигарету прикурил кто-то невидимый.

— Спасибо, — автоматически отозвался Коулсон.

Ему показалось, что кто-то насмешливо хмыкнул у него над самым ухом. Просигналивший о поступившем сообщении мобильник сообщил: «Фил, ты же умный человек…»

— В этом и проблема, — пробормотал агент, затягиваясь.

«…ты же понял, кому сейчас сказал спасибо?»

— Я сейчас не на работе, — фыркнул Коулсон, стряхивая пепел в блюдце из кофейного набора. Пепельницы в его доме не было уже много лет. — Я имею право благодарить хоть Бога, хоть чёрта в ступе… хоть вас.

Он не услышал, а скорее додумал смех, почувствовав лёгкое прикосновение, как будто кто-то погладил его по щеке. Мобильник в тот вечер больше не получил ни одного сообщения. Спать Коулсон лёг поздно.



Стояла ночь на пятницу, когда Фил проснулся — резко, как подбросило. Он с запозданием почувствовал, что кто-то поправлял на нём одеяло. Он проснулся именно из-за этого, рефлекторно, точно зная, что в его доме никого нет.

— Это странно выглядит со стороны, — ни к кому конкретно не обращаясь, сообщил Коулсон. — Вы не материализуетесь принципиально?

Ощущение чужого прикосновения пропало. На тумбочке зажужжал мобильник. «Если я буду поправлять тебе одеяло в своём рогатом шлеме, это будет выглядеть менее странно?» — прочёл Фил.

— В одном шлеме? — обдумав данные, уточнил Коулсон.

Кто-то в темноте отчётливо фыркнул. В свете экрана мобильника Фил различил, как кто-то невидимый с тяжёлым лязгом металла поставил на его тумбочку тускло отсвечивавший золотом, словно возникший ниоткуда шлем с загнутыми назад длинными рогами. Фил протянул руку и на пробу постучал пальцем по металлу. Шлем слабо звякнул. Если это и была галлюцинация, она была чертовски материальна.

— Спокойной ночи, — проговорил Коулсон, откладывая мобильник рядом со шлемом и переворачиваясь на другой бок.

Разумеется, наутро шлем исчез.



В ту пятницу он в первый раз увидел чужое отражение в зеркале. На той неделе ему дали два выходных из-за лёгкого ранения — ничего серьёзного, так, царапина, но медики в управлении были однозначны в вердикте. Коулсон был искренне рад тому факту, что взглянул в зеркало поздним вечером и не брился в тот момент. Отражение было, как в ориентировке, разосланной в управлении — большие зелёные глаза, слишком невинные, чтобы им верить; иронично приподнятые уголки губ; чёткая, как у античных скульптур, линия скул. С усталым, тюнингованным ссадиной на виске лицом Коулсона оно не имело решительно ничего общего.

— Вы мне льстите своим отражением, — резюмировал агент.

Изображение в зеркале неожиданно широко оскалилось. Коулсон первый раз в жизни видел нечто настолько хищное и обаятельное одновременно. Он не был до конца уверен в том, что почувствовал, когда отражение стало нормальным: облегчение или сожаление.

В ночь на субботу он долго не мог заснуть. Адреналин от пятничного ранения в сумме с тем, насколько Коулсон был вымотан, дали странный результат: агент был слишком устал, чтобы уснуть. В какой-то момент, уже далеко за полночь, сквозь приглушавший ощущения туман в голове — слишком много обезболивающего, слишком мало сна, — Фил различил, как кто-то лёг рядом.

— Спи, — едва слышно шепнул кто-то ему на ухо.

Коулсон выполнил приказ.



Он был почти уверен, что проснётся в одиночестве, разбитый от недосыпа, часов в шесть утра — армейские привычки не лечились никакими выходными. Когда он открыл глаза, на часах был почти полдень. Мобильник и стационарный телефон были выключены — он не помнил, чтобы делал это. На кухне размеренно жужжала кофе-машина, взбивая молоко для капуччино.

Он не стал включать телефоны.

Весь день субботы Коулсон даже не пытался изображать активную деятельность. Пик насыщенности его дня пришёлся на момент, когда он снял со шкафа не разобранные со времён последнего переезда коробки и достал оттуда учебник по клинической психиатрии. Ближе к вечеру, уже успев посмотреть пару сезонов какой-то дряни про домохозяек и бывших жён и найти у себя симптомы синдрома Кандинского-Клерамбо, Коулсон вспомнил, что весь день не смотрел в зеркало.

Отражение было его собственным. Только ссадина на виске куда-то пропала.

Он не запомнил, как заснул.



Следующим, что он помнил, было ранее утро воскресенья и неестественное, давящее ощущение, которое его разбудило. Живая, человеческая рука не могла весить столько, сколько весила обнимавшая его за талию рука Локи. Вес чужого тела в доспехах давил на рёбра, мешая дышать. Трикстер спал, уткнувшись носом в макушку агента — и агент никак не мог решить, в ужасе он или всё-таки нет. Едва Коулсон шевельнулся, чтобы встать, Локи с неожиданной для его телосложения силой сжал руки, инстинктивно удерживая человека на месте. Фил уже успел красочно представить себе, как лопнут его лёгкие, когда давление внезапно ослабло.

— Я был бы очень благодарен, — просипел Коулсон, садясь в пустой постели и потирая рёбра, — если бы вы определились, насколько вы материальны.

Где-то на периферии различимого звукового спектра послышался тихий смешок, и Фил почувствовал что-то, что при должном воображении можно было бы считать поцелуем в лоб. Ощущение было настолько лёгким, что можно было просто убедить себя в том, что оно просто примерещилось. Или приснилось. Как и весь следующий день, которого Коулсон не запомнил.



Ему стало хуже во вторник.

Иначе, как «хуже», он не мог охарактеризовать ситуацию — хотя был более чем уверен, что со стороны всё происходящее смотрится вполне в порядке вещей. Он не помнил понедельника. Совсем. Сигнализация в его квартире была отключена, как будто он сам это сделал. Телефонный шнур был аккуратно перерезан. Судя по звонку, который он получил на мобильный, на работе не просто были в курсе, но ещё и считали, что это просто временные технические неполадки, а не перерезанный провод. Он не помнил, как он это объяснил. Он не помнил, откуда у него тонкий, почти хирургически аккуратный глубокий порез на запястье, чётко вдоль линии вен.

Всё, что он помнил — утро воскресенья. А потом сразу — вторник, день, его квартира, он в рабочем костюме стоит на собственном письменном столе и деловито отвинчивает решетку вентиляции в кабинете. Он спокойно закончил начатое, без лишних эмоций вырвал из гнезда микрофон системы прослушивания и так же спокойно прикрутил решётку обратно. После этого он сдвинул стол на прежнее место и только потом задумался, что же, чёрт побери, делает.

Микрофон был не из тех, что обычно использовались его коллегами; гораздо более тонкая система, почти совершенная, как будто лично Тони Старк паял, не меньше. Коулсон тщательно раскрошил прибор пассатижами и потратил несколько минут на его изучение. Было что-то неприятно необдуманное в том, что этот штучный экземпляр оставили в настолько очевидном месте, где Фил бы точно его обнаружил. Было ли это чьей-то шуткой, или намёком на то, что в квартире есть ещё закладки, гораздо лучше спрятанные?..

Коулсону отчаянно не хватало контекста. С такими провалами в памяти любые его попытки теоретизировать на тему происходящего были практически бессмысленными.
Он не хотел этого признавать, но ему было страшно.



Вечером он начал что-то вспоминать — уже в конце рабочего дня, когда собирался домой. Обрывки образов всплыли в памяти настолько хаотично и резко, что ему понадобилось на несколько минут присесть: голова кружилась. Разум не справлялся с процессом распознавания образов, не мог сразу выстроить их хронологически, не был способен отличить абстрактно визуализированное от объективно происходившего. Коулсон сомневался, что в его воспоминаниях могли быть реальные ядовитые змеи с перьями на голове, заснеженные памятники Нику Фьюри или расчленённые трупы Тони Старка. Зато вот Локи вне всякого сомнения был настоящим, и в понедельник Коулсон с ним говорил.

Нужно было время, чтобы вспомнить, о чём.



Локи пришёл через час после заката — так, будто это было нормальным. Просто в какой-то момент агент отвернулся, чтобы достать из бара коньяк, а когда снова посмотрел в комнату, Локи уже был там. Полностью видимый, материальный, не выглядящий ни озлобленным, ни торжествующим.

— Достань второй стакан, — устало попросил трикстер, откидываясь на спинку кресла. — Поговорим.

— Квартира прослушивается, — не нашёл ответа лучше Коулсон.

— Пока я здесь — не прослушивается, — усмехнулся Локи.

Коулсон поймал себя на мысли, что ему было немного странно видеть собеседника. Непривычно, как минимум. Локи спокойно принял из его рук стакан с коньяком. Пока Коулсон наливал себе, он невпопад подумал, что сама форма стаканов под этот напиток подразумевала, что жидкость будет постепенно согреваться от тепла держащих стакан пальцев. В руках Локи коньяк имел все шансы замёрзнуть и распасться на фракции…

— За головокружение, — насмешливо отсалютовал стаканом трикстер.

— Столько вашего внимания — одному человеку. Чем обязан? — сухо спросил Коулсон, садясь в кресло напротив.

— Ты быстро адаптируешься и исключительно здраво мыслишь, — без улыбки отозвался Локи. — Скажи мне, что ты в последний раз видел во сне?

Он знает, подумал Коулсон. Он в курсе насчёт массы так и не рассортированной информации из обрывков воспоминаний. Он пьёт именно за это головокружение.

Зачем?..

— Отвечай, — мягко проговорил Локи.

Стакан в руках Коулсона треснул, почти мгновенно заледенев от этого сладкого тона.

— Змей, — нехотя произнёс Коулсон. — Мертвецов. Кажется, там ещё был корабль… совершенно неуместных масштабов…

— Нагльфар. Ты видел Нильфхейм, поздравляю. — Локи улыбался почти искренне. — Что ещё ты помнишь?

— Золотые башни. — Коулсон невольно прикрыл глаза, пытаясь расшифровать образы. — Созвездия и туманности прямо над городом. Бесконечный радужный…

— …мост, — договорил за него Локи. — Асгард. Думаю, если ты постараешься, ты вспомнишь и Йотунхейм, и другие миры, и их тени… Превосходно.

— Вспомню? — отставив треснутый лёд с вмороженным в него коньяком, осторожно уточнил агент.

— Вспомнишь, — улыбнулся Локи. — Вспомнишь ещё очень, очень многое — и кое-что забудешь. Процесс слияния в случае твоей психики идёт просто отлично, и мне не нужно, чтобы ты помнил лишние разговоры…

Коулсон очень медленно вдохнул и так же медленно выдохнул.

— Что ты со мной делаешь? — тихо и без выражения спросил он.

— Неправильный вопрос, — оскалился трикстер.

— Что… что тебе от меня нужно?

— Вот, так гораздо лучше. — Локи допил коньяк и встал с кресла, оставляя стакан на подлокотнике. — Мне нужен ты.

Локи лениво шагнул к агенту. Коулсону было видно его доспехи до последнего колечка крепления на плаще, но какая-то часть человека продолжала не верить в то, что трикстер правда здесь, что это не иллюзия переутомлённого сознания. Даже когда Локи подошёл вплотную и положил на плечо агента холодную ладонь, та часть разума всё ещё считала его не существующим в реальности.

— Это не ты помнишь Девять миров, — тихо сказал Локи, наклоняясь к самому лицу человека. — Это я их помню. Представь себе, мне очень нужен доступ в ваш «ЩИТ» — у тебя он есть, у меня его нет. С другой стороны, лично твой доступ мне без надобности, потому что ты не можешь провести меня с собой, даже если я заставлю тебя этого захотеть. Но, если я постараюсь, я могу сойти за тебя — внешностью, химическим составом, набором хромосом, воспоминаниями… — Локи почти шептал, и от этого звука у человека шли мурашки по коже. — И, если я очень постараюсь, моя версия агента Коулсона не просто будет думать, как агент Коулсон. Она им будет. И она будет считать, что она и есть настоящая. Просто с подмешанными в голову чужими воспоминаниями…

Плащ колдуна был неестественно тяжёлым, сковывал движения, не давал поднять руки, придавливая их к подлокотникам. Локи чему-то усмехнулся, наклоняясь ещё ближе, наваливаясь весом, мучительно медленно целуя неспособного пошевелиться человека в губы. Коулсон как-то отстранённо регистрировал ощущения в восприятии. Он чувствовал, как трикстер на секунду прикусывал его нижнюю губу, чтобы потом лениво провести по ней языком. Он понимал, что Локи сел на него верхом, окончательно лишая возможности двигаться. Он осознавал, что холодные пальцы близкого к божеству существа расстёгивают его рубашку, нетерпеливо , мимоходом отрывая пуговицы. Он слышал, как Локи шептал что-то о том, что он исключительно доволен игрушками, которые выполняют его приказы.

Но всё, о чём он мог думать, сводилось к одной мысли.

Он ещё правда агент Коулсон — или он уже думает, что он агент Коулсон?



— Как что именно произошло, агент Ситвелл? — тихо спрашивает Коулсон, здесь и сейчас, на допросе.

— Был взрыв в вашей квартире, — с каким-то виноватым взглядом говорит Ситвелл. — В среду. Мы думали, что данное происшествие было направленно на вашу ликвидацию, сэр, однако взрыв обрушил часть стены в подвале…

Коулсон молча слушает. Он ещё ничего не может вспомнить.

— …мы связались с пресс-службами, чтобы избежать скандала… тело мистера Старка было расчленено, спрятано в полость стены и заложено кирпичом. Если бы не взрыв, мы бы его не нашли…

Коулсон рассеянно кивает. Он вспоминает свои сны про Нильфхейм и пернатых змей.

— …эксперты утверждают, что мистера Старка убили в понедельник из вашего табельного оружия, которое мы так и не смогли обнаружить… Утром в четверг нам поступила информация, что вас видели на границе штата Невада, и мы решили прекратить попытки поисков ваших останков на месте взрыва…

— И вы меня нашли, — задумчиво договаривает Коулсон.

— Да, сэр. В пустыне. В багажнике «вольво» семьдесят второго выпуска, зарегистрированного на имя П. Картер. Вам знакома эта машина?

— Нет, агент Ситвелл. — Коулсон позволяет себе устало потереть переносицу. — Знаете, наверное даже хорошо, что я ничего не помню… Мне написать согласие на временное отстранение от оперативной работы?

— Нет необходимости, сэр. Мы договорились со специалистами из отдела медицинского обслуживания, вы поступаете в их распоряжение на ближайшую неделю…

— Хорошо. — Коулсон отрывисто кивает. — Полагаю, если дело поручено вам, мне не стоит волноваться за отчёт. Я могу идти?

— Да, сэр.

— Передайте мои соболезнования мисс Поттс и полковнику Роудсу, Ситвелл, — тихо говорит Коулсон прежде чем выйти из комнаты для допросов.

Он ничего не помнит о сегодняшнем утре.

Но он помнит башни Асгарда и пропасти Нильфхейма. И он помнит, как спокойно прикладывал к подбородку пистолет и нажимал на курок.

Он делал это в ночь на среду.

В среду утром он обливал свой труп бензином и аккуратно вставлял взрыватель в бомбу, чтобы скрыть и тело, и следы установленной им прослушки. Он помнит, где оставил свой шлем. Он помнит, что шлем на самом деле не его. Он помнит, как вспоминал, как удобнее распилить суставную сумку, когда расчленял тело Старка в понедельник. Он помнит, что говорил со Старком в четверг. Он помнит, как улыбался Локи, расстёгивая ремень на его брюках. Он чётко помнит, как засыпал в ночь на воскресенье до всего этого.

Всё, во что он верит, это что он всё ещё существует.
Он просто не уверен, в какой именно реальности.

[FIN]


APPENDIX
Объясняю всем, кому вынесло мозг.

1. Коулсон на самом деле в фазе быстрых снов, и ему приснились ДВЕ НЕДЕЛИ, включая все смски и Ситвелла.
2. Локи его просто доводит, показывая разные варианты реальности.
3. Реакция Коулсона на большинство ситуаций, которых не помнит — хладнокровная попытка устранить опасность для окружающих, в данном случае — самоубийство, после чего цикл ложных воспоминаний повторяется с поправками.

Все смс на мобильном Коулсона без отправителя — Локи намекает, что это может быть и раздвоение личности, заставляет агента в себе сомневаться (то, что агент не помнит, как их сохранял — субъективно). В понедельник (когда якобы убил, расчленил и спрятал Старка — что есть подспудное желание и страх одновременно, т.к. Коулсона Старк бесит, но терять такой кадр для него неразумно и мрачно по всем пунктам) одна из версий сознания Коулсона режет себе вены (отсюда порез на руке), другая — прячет тело Старка. В ночь на среду одна из версий Коулсона стреляется, другая, следившая за собственным двойником (отсюда — микрофон в месте, которое агент бы точно нашёл; намёк; попытка привлечь внимание), прячет тело. Цикл повторяется снова, снова и снова, включая сны про Асгард и пр., но проблема Коулсона в том, что он всегда видит только одну версию себя. Расчёт Локи на то, что, когда Коулсон проснётся, он не отличит реальность от своих видений, т.е. будет сомневаться в том, что Старк настоящий, будет с подозрением относиться к коллегам и, согласно проработанному алгоритму, будет менее серьёзно относиться к собственной жизни (как следствие — сам же себя ликвидирует).

Вот такие пирожки.

@темы: yes, sir, barking MAD, books ate my brains, I'll eat yours, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, fanfiction

---

ОБЕДЕННЫЙ ПЕРЕРЫВ: Marvel universe fic.

Ну, понеслась весна в Ташкент.
Начнём с лёгкой артиллерии.

ОБЕДЕННЫЙ ПЕРЕРЫВ
Автор: Док.
Фэндом: комиксы/экранизации Marvel.
Персонажи: Локи, агент Коулсон, агент Хилл, «Старбакс».
Категория: джен, юмор, броманс.
Рейтинг и предупреждения: PG по заявленным заказчиком причинам.
Дисклаймер: Шеф, всё пропало, я это уже перевела на английский и каюсь заранее.
Текст заявки: 10 [32] Локи/Коулсон. Первый поцелуй.
Авторские ремарки: Я даже не знаю, что сказать. Наверное, разве что расписаться в том, что я наконец нашла свой ОТП)))

Саундтрек безжалостно прилагаю.

— Фил, отбой, мы его потеряли, — пробубнила рация в ухе Коулсона как раз в тот момент, когда он собирался доложить, что заметил искомый объект.

— Фил, отбой, мы его потеряли, — пробубнила рация в ухе Коулсона как раз в тот момент, когда он собирался доложить, что заметил искомый объект.

Рация бубнила голосом Марии Хилл, командным тоном, явно намекая, что дама не потерпит самодеятельности. На памяти Коулсона, агент Хилл становилась исключительно невыносимой, если кто-то пытался поступать вразрез с ее директивами; хуже в этом плане был только сам Ник Фьюри.

— Принято; запрашиваю разрешение вернуться на базу, — спокойно отозвался Коулсон, разворачиваясь к барной стойке. — Два имбирных латте и шоколадный маффин с вишней.

— Для кого? — проворковала официантка, взяв наизготовку бумажный стаканчик и маркер.

— Что ты сказал?! — взвилась агент Хилл в наушнике.

— Для Локи, — улыбнулся официантке Коулсон. — Агент Хилл, это я не вам.

Радостное: «Два имбирных латте и шоколадный маффин с вишней!» в исполнении официантки заглушило все, что думала Мария на тему всего вышеизложенного. Коулсон улыбнулся чуть шире. Положительно, то, что напротив одного из зданий, в котором располагались базы «Щита», открыли «Старбакс», радовало его все больше и больше. Да, там за редкими исключениями подавали безбожно пережаренный кофе. Да, цены там были повыше, чем в кофейнях, которым благоволила душа агента Коулсона. Но «Старбакс» был рядом, оттуда был отличный обзор, и Фил уже не в первый раз в случае тревоги на предмет проникновения Локи на базу устраивал пункт наблюдения именно здесь. Он был не одинок: коллеги заглядывали сюда настолько часто, что местный персонал перестал удивляться тому, что люди в деловых костюмах или камуфляже, делая заказ, периодически разговаривали сами с собой и постоянно называли разные имена.

— …взять руководство операцией на себя! — заканчивала какую-то отповедь Хилл в его наушнике.

— Хорошо, агент Хилл, — машинально согласился Коулсон, привычно прослушав прочти всю смысловую часть. — Давайте об этом потом, лично, а не на общей частоте. А пока — объект мы потеряли, а у меня все еще обеденный перерыв.

— Коулсон, что ты там…

— Еще восемнадцать минут, согласно расписанию сегодняшней смены, — неумолимо договорил Фил. — Рад был вас слышать, Мария. Конец связи.

— Два имбирных латте и шоколадный маффин с вишней для Локи!

Коулсон с удовольствием заметил, как сидевшая на диванчике у окна точная копия Марии Хилл автоматически повернула голову на возглас официантки. Стоило записать на счет трикстера призовое очко за самообладание, когда Коулсон сел рядом и протянул ему стаканчик с размашистым «Локи», надписанным сбоку синим маркером.

— Простите бестактность, но я не вполне в курсе ваших гастрономических вкусов, так что маффин я взял только себе, — изрек Коулсон. — Сахар?..

— Как узнали? — без улыбки уточнил дубликат агента Хилл, снимая со стаканчика крышку и высыпая в кофе пакетик сахара.

— Мария в этот раз координировала операцию, — вежливо улыбнулся агент.

— Почему решили, что я — фальшивка, а не она? — размешивая сахар, полюбопытствовал трикстер.

Потому что на вас платье лучше сидит, подумал Коулсон. Локи подавился, подтверждая теорию о том, что способен на чтение мыслей.

— Х-хороший кофе, спасибо, — признал Локи, моргая на агента.

— Рад, что вам нравится.

— Есть какой-нибудь конкретный мотив в том, что вы меня не выдали?

Коулсон как раз надкусил маффин, и у него было полное право не отвечать вслух. Мотив, подумал Коулсон, конечно. Как будто жалким смертным запрещены спонтанные поступки…

— Агент Коулсон, — напряженным тоном, весьма характерным для настоящей Марии Хилл, проговорил Локи, — не хочу звучать предвзято, но «спонтанный поступок» с вами плохо сочетается.

А «жалкий смертный», значит, сочетается; спасибо, хмыкнул про себя Коулсон.

— Я не это имел в виду, — скрипнул зубами Локи.

— Серьезно? — искренне изумился Коулсон.

— Может, хватит уходить от вопроса?

— Вы сидите в кафе напротив базы в обличье одного из наших лучших агентов, — спокойно проговорил Фил, увлеченно кроша маффин. — Не проникаете внутрь, не взрываете машины, не пытаетесь воззвать к каким-нибудь тварям или выколдовать прохожим рога… Резюмируя: ведете себя прилично. Только дразните и действуете на нервы командному составу, разумеется. И, насколько я понимаю, тестируете нашу службу безопасности.

Локи молча пил кофе. У иллюзии лица Марии Хилл немного «поплыла» линия скул и сменился цвет глаз.

— Я сделал вывод, что вам просто нечего делать, — подытожил Коулсон, смахивая крошки от маффина на блюдце. — Мне еще… да, двенадцать минут — тоже. Рассматривайте это, как краткое перемирие. Разумеется, я включу нашу встречу в доклад руководству, однако, надеюсь, вы не станете провоцировать конфликт.

— С черникой, — помолчав, холодно заявила зеленоглазая версия агента Хилл.

— Что, простите?..

— Вы сказали, что не в курсе моих вкусов. Мне нравятся маффины с черникой.

Стоило признать, думал Локи, глядя вслед молча направившемуся к стойке Коулсону, что этот смертный понимал намеки. И принимал правила игры — настолько хорошо их интуитивно чувствуя, что провоцировать конфликт правда не тянуло. В ближайшие двенадцать минут-то уж точно…

— Не могли бы вы подумать о чем-нибудь приятном, — вежливо попросил трикстер, когда Коулсон вернулся с маффином.

Агент выразительно приподнял брови.

— Поддержать беседу, — пожал плечами Локи. — Я как-то одинаково не люблю ни слушать монологи вслух, ни говорить с набитым ртом… Так вы подумаете о приятном, или как? Из вежливости к даме?

Агент Коулсон могучим усилием воли отогнал от себя мысль, что из вежливости к агенту Хилл мог бы… ну, сбросить ее с небоскреба, например. Не то, чтобы он так уж сильно недолюбливал коллегу, но все же избыток совместной работы сказывался на их отношениях далеко не в лучшую сторону. Коулсон отпил уже остывавшего кофе. Задумчиво смерил взглядом поглощавшего выпечку трикстера.

И подумал.

О приятном.

Для начала у Локи пошел носом кофе. Закашлявшийся выходец из Асгарда воззрился на агента такими глазами, что Коулсон не выдержал и фыркнул. Говорить, не прожевав и не проглотив, Локи не мог, но смотрел он очень, очень выразительно.

— Вы просили думать о приятном, — спокойно отозвался на взгляд Коулсон.

— У вас… яркое воображение, — признал Локи.

— В принципе, если вам это не испортит аппетит, я могу еще представить моющего танк Старка, — галантно предложил агент. — Земляничным, скажем, шампунем… в плавках с портретом Капитана Америки…

— Вы издеваетесь?

— Все для дамы. Вы сами просили думать о приятном.

Локи, косясь на собеседника, оперативно дожевал маффин. Коулсону сдавалось, что скорость поглощения пищи напрямую зависела от вероятности того, что агент снова подумает что-нибудь красочное. Факт ему несколько льстил.

— Мне надо чаще с вами встречаться, Коулсон, — резюмировал Локи, облизывая джем с наманикюренного пальца.

— Неужели я на вас положительно влияю?

— Не совсем; вы вызываете желание выработать иммунитет к вашему мышлению.

— Спасибо.

— И вы не будите во мне порыв что-нибудь взорвать.

— Я польщен.

— Не то, чтобы это действовало перманентно, поймите. Человечество в целом так и искушает его поработить, с этим я ничего не могу сделать.

Но не в мой обеденный перерыв, подумал Коулсон. Какая… прелесть.

— Вроде того, благодарю за понимание. — Локи отставил стаканчик. — На всякий случай: я же все равно проникну в ваш штаб.

— Я включу это заявление в отчет, — напомнил Коулсон.

— Сделаете копию для меня? — оскалился Локи. С анатомией лица агента Хилл демонстрация такого количества зубов смотрелась довольно эффектно. — Так… почитать… посмеяться…

— Это официальный документ с соответствующим грифом секретности, — спокойно проговорил Коулсон.

И ты все равно знаешь, что там будет написано, додумал агент, глядя, как трикстер начинает улыбаться. И, в принципе, даже догадываешься, что там не будет написано. И я в чем-то даже благодарен тебе за лишнюю ассоциацию с физиономией агента Хилл — ей, кстати, намного лучше с зелеными глазами. И…

Локи двигался со скоростью и грацией змеи в любой ипостаси. Мысли Коулсона не просто прервались, они выключились ко всем чертям. Трикстер не вел себя ни агрессивно, ни аморально. Он просто очень быстро наклонился к агенту и поцеловал его — как-то очень по-женски, не пытаясь обнять, а просто на какое-то мгновение прижимаясь ближе. Вышло на удивление мягко и как-то… естественно, что ли.

Привычно.

Как будто так было всегда.

— Что ты делаешь? — нашел в себе силы сформулировать отношение к ситуации Коулсон, запоздало прикидывая вероятность того, что эту сцену могла заснять уличная камера наблюдения, реакцию настоящего агента Хилл, а также примерный перечень нецензурных слов, которыми можно описать ситуацию в целом.

— Вношу в твой отчет интригу, — хмыкнул Локи, на секунду отстраняясь, чтобы снова коснуться губ человека легким и быстрым прикосновением. — Спасибо за кофе.

— Пожалуйста, — ошеломленно отозвался агент, глядя, как трикстер выходит из кафе и смешивается с толпой — насколько он мог различить, уже не в теле Хилл, а в обличье самого Коулсона.

В оставшиеся несколько минут обеденного перерыва Коулсону надо было всего лишь продумать (читай: придумать) похожий на правду отчет, решить, считать ли извращением одобрительное отношение организма в целом к Локи в условном теле сослуживицы, отогнать ворох непрошенных ассоциаций на тему, а главное — понять, что, черт возьми, за хрень творится с его жизнью, если все это его скорее веселит, чем пугает. И допить кофе. Да. Разумеется.

Ему было страшно весело думать о том, что Локи при случае выкинет в его следующий обеденный перерыв. Определенно, имело смысл придумать несколько правдоподобных сюжетов для отчетов. Так, на всякий случай.

[FIN]

@темы: yes, sir, barking MAD, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, не со зла, а покуражиться, но это не повод цыган отменять!, fanfiction

---

Марвелофанаты, вам пиздец. Начинайте отсчёт.

Сегодня я вывалю на вас три фика с феста, один из которых NC-17, и финал "Змея и искр".
Готовьте шапки из фольги.

@темы: атака праведной мифологией

---

Все, кто спросили: НЕТ ЭТО НЕ Я НО У МЕНЯ ИСТЕРИКА)))

Пишет Гость:

15.04.2012 в 10:35

446 слов

- Мистер Ройз… - устало протянул режиссёр, страдальчески поглядывая на часы. Обед им сегодня не светил.
- Саша, - дружелюбно и безмятежно поправила двухметровая детина. – Можно Сашенька…
Ассистентка с хлопушкой прыснула. Гримёрша томно вгрызлась в ручку кисти, которой она ещё недавно с огромным фанатизмом водила по скулам, ради которых готова была принять иудаизм.
«Вот тролль», - подумал режиссёр. – «Только ты попробуй докажи ему это».
- Саша, - рулевой «Гримма» предпринял очередную попытку достучаться до «харизмы» проекта. – От вас же только требуется одно: раскрыть эту несчастную раскладную косу как можно величавее. Ну, в самом деле? Вам же уже раз двадцать показали, как это надо делать…
- Мне жутко неудобно, - заиграл Ройз бровями. – Но возможно ли провести демонстрацию ещё раз? Я, кажется, не всё уловил в этом замысловатом процессе…
Режиссёр еле удержался от ругательства, но промолчал и подал знак ассистенту «по косе». Шустрый парень быстро подскочил к Ройзу и быстро разложил и сложил косу.
- А можно помедленнее? – глаза Саши стали в этот момент такими убедительно потерянными, что оператор прослезился. Ассистент взглянул на режиссёра, прося разрешения, тот кивнул, и устало растянулся в кресле. Курить как-то вдруг захотелось, хотя мужчина лет 20 как не брал сигареты в рот.
Ассистент нарочито медленно продемонстрировал Ройзу, как нужно раскладывать и складывать косу. Саша, в свою очередь, кивал и наивно хлопал глазами. Актёр, игравший Жнеца, успел уже задремать.
- Теперь понятно? – достаточно резко осведомился режиссёр, которому всё сложнее было сдерживать раздражение.
- Чтобы уже всё было со стопроцентной точностью, можно ещё разок? – Ройз сопроводил просьбу таким выражением лица, что отказать было невозможно.
- Валяйте… - апатично выдавил из себя режиссёр. Ассистент, который уже сам еле сдерживал смех, продемонстрировал принцип работы косы ещё раз. Потом ещё раз. И ещё. А Саша всё это время стоял с таким любознательным и непрошибаемым выражением лица, что никто бы не мог догадаться, что делает он это всё нарочно.
- Но вам же уже всё показали, как надо делать! И на репетиции у вас всё хорошо выходило. В чём проблема сейчас? – взорвался режиссёр после ещё 20 неудачных дублей. – Закругляемся на сегодня…
Измотанная и изрядно потрёпанная съёмочная группа стала собираться домой.
- А можно я косу домой возьму? – попросил Ройз, вцепившись в заветный реквизит, который у него попытались конфисковать. Режиссёр замялся.
- Я дома репетировать буду, чтобы завтра всё было на высшем уровне! – опять эти подозрительно честные глаза. Режиссёр не смог отказать, особенно когда Саша пообещал совершить в этой сцене монолог на французском.
Домой господин Ройз отправился в прекрасном расположении духа и со складной косой. Осталось придумать, как заполучить её в постоянное пользование по окончании съёмок. Это всё проклятые русские корни, как пить дать. Интересно, соседи испугаются, если ночью выглянут в окно, а он там траву косит? Надо проверить…

URL комментария

@темы: мопед числится в угоне, глюки брудеров Гримм, сельский учитель Александр Яковлевич, девки и сеновал

---

Чека от этого ОТП уже давно осталась у меня в руках.

Ну и лучший кавер на Genesis прилагается.
Раззвездяйский настрой случился в том числе и благодаря ему))

@темы: dass ist fanARTisch!, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, но это не повод цыган отменять!

---

Джонатаны Харкеры идут.

Я, собственно, пришла унести ваш мозг.
Потому что авенджеры во френдленте, конечно, изобильны, но так вам и надо.

Ну. Колитесь. Кто тут ещё любит четырёхсерийное "Сияние" по Кингу со Стивеном Вебером?
Мало нас?
Ну-ну.



Я про Харкеров упомянула потому, что они, кхм, оба. Да.
Только Том "Ворочу Что Хочу Потому Что Это Канон" Хиддлстон в аудиопьесе больной дамы страдал, а Стивен "Если Вам Дорог Рассудок Не Читайте Мой Твиттер" Вебер светил нам честными очами в "Дракула: мёртвый и довольный" Мэла нашего Брукса. И Харкер из него вышел наиумилительнейший, кстати. Вот так мне издали бы его показали, кабы я не занал контекст - и я бы подумала, что у Тома Уильяма Хэ брат нарисовался.



Как в той расхожей шутке, мол, "это не я, это мой злобный брат-близнец". Именно что. Вот только кто из них злобнее, я пока не уверена. Наверное, всё-таки Вебер, хотя бы в силу стажа съёмок в хоррорах.)))

И ведь, кроме шуток - я правда сперва подумала, что тут на заднем плане Хиддлс расселся...

@темы: yes, sir, barking MAD, bloodsuckers approaching, imagine these images, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией

---

И немного спокойного.

Понимаете, я тут так спокойна, что мне пора в монастырь, и оттуда давать стране дзена.
Без дзена от меня такой не уйдёт никто.
И, пока я спокойна, я вот что напишу.



Во-первых, надо будет раскрыть свои исполнения с Торфеста, а то чего они там пылятся, в самом-то деле. Там, сразу предупреждаю, много Коулсона, но от меня в последнее время другого и не ждут.

Во-вторых, ДА, я буду 17-го в районе кинотеатра "Октябрь" часов в шесть вечера, и НЕТ, я не аккредитована никуда. Если кто вдруг хочет аккредитовать - пожалуйста, вот она я. Только на премьеру я, разумеется, не останусь. Мне, собственно, только пощёлкать господ небожителей - благо, телевик проверен концертом Ромашки. И, чтобы сразу не возникало вопросов: мне в принципе ровны и параллельны Хиддлс, Йоханссон, Руффалло, Дауни и Хемсворт, из всей приезжающей шараги мне интересен только Реннер. Да и, если уж совсем "по чесноку", без Грегга для меня это не премьера блокбастера, а так, утренник. Это ещё не считая того, что я всё ещё уверена, что кино будет развесистой клюквой. Короче, я спокойна, вы поняли.

Ну и, в-третьих, все те, кто терпел и не крошил на меня батон вопросов типа "А когдааааааа ты закончишь свой цикл Тони/Локи", хотя вещь ну ни разу не Тони/Локи - да, я планирую вывесить финал цикла про "Змея" и "Искры". И слэша там не будет. И продолжения там не будет. Зато там будет странный броманс и бабочки. Да, я жестока.

Из планов на ближайшее будущее - доделать ещё один завалящий текст по Мстителям, давнишний долгострой по Менталисту и ещё более давнишнее варево по Пуаро Агаты Кристи. В последнем случае "ближайшее будущее" - это где-то года два, я так понимаю.)) Хотя, мне так кажется, что все эти долгострои так и останутся долгостроями; как правило, после выхода "оригинала" мне не хочется писать на тему, а Мстители уже во вторник стартуют.

В ФБ я если и буду участвовать, то за "Ведьмака", потому что ему действительно не хватает фикшна. И, кажется, что-то там я Табуретке обещала, надо ежедневник полистать.

Засим считаю нужным отметить, что ничего нового в ближайшем будущем (см. выше) я ни писать, ни особенно фанартить не намерена. У меня слишком много оригинальных вещей в руинах и пыли, надо и совесть поиметь.
Впрочем, мне сдаётся, что я просто слишком устала от людей, и мне пора в отпуск и отключить себе интернет.
Но это тоже пройдёт, рано или поздно, так или иначе.

---

Не токмо волею офигенного текста, но и во имя днюхи Орденского Виночерпия...

14.04.2012 в 12:41

Пишет  Джорджи Д.:

А мы тут это. Того этого. Опять, то есть снова))) Сидели как-то с Амнезиной, неторопливо курили то в сторону Шерлока, то в сторону Мстителей и вдруг "А прикинь, если Китти Райли - засланная шпионка? Наташа Романова!". А потом мы вспомнили, что есть кое-кто, кто был бы этому очень рад)))
Просоединяюсь к поздравлениям,  Creepy_Squirrel, с Днем Рождения, расти большая, продолжай радовать нас! Мы тебя любим

14.04.2012 в 01:33Пишет  Amnezyna:

Подарок для Инспектора
Сегодня у нашего дорогого Инспектора  Creepy_Squirrel именины.

Ввиду этого, помимо традиционных ура и да здравствует нас с  Джорджи Д. накрыло и сверху постучало. Итогом пребывания под тазом и вдыхания непонятно чего стало вот это. Подарок. Правда, без горшочка и шарика.Зато с любимым персонажем нашей именинницы - Наташей Романовой.

С днём рождения, дорогая!

Авторы: Джорджи Д. и Амнезина
Название: Сказка под прикрытием
Фандом: Sherlock BBC, Avengers
Категория: стёб, и даже крэк, кроссовер, авторовнесло в одно слово
Дисклеймер: всё не наше, все не наши, трава - и та общественная. Токмо удовольствия именинницы для. Мы поиграли, сейчас на место положим.
От авторов: Замышлялось как одно, писалось другое, а вышел в итоге приквел к фику Джо "Звонок другу". И да, оно почти миди - пятьтыщслов.


©  daria_borisovna

полноразмерная обоина

Агент Щ.И.Т.а, одна из самых опасных женщин в мире, патентованная убийца, Чёрная Вдова Наташа Романова сидела, скрестив ноги, и с остервенением стирала с ногтей облупившийся лак настолько дикого цвета, что его можно было бы внести в арсенал Чёрной Вдовы в качестве оружия массового психического поражения. Неизвестно, чем провинился перед Романовой лак, но энергии, которую агент затрачивала на его уничтожение, хватило бы для истребления небольшой армии адептов Локи.

Правда, если бы кто-то мог прислушаться к тому, что агент Романова бормотала себе под нос, то этому человеку стало бы ясно, что лак просто подвернулся под руку.

- Чтобы я… - движение смоченного в неприятно пахнущей жидкости тампона, - да чтобы я ещё раз… - ещё одно резкое движение, - да чтобы я хоть ещё раз согласилась… - ноготь блистал чистотой, хотя кожа вокруг приобрела опасно близкий к ядовито-розовому оттенок, - да чтобы я ещё хоть раз согласилась присматривать за этим шизиком!

Романова смяла тампон и швырнула его в мусорное ведро, стоявшее под столом в трёх шагах от неё. Если бы плотность ваты была бы чуть выше, стена за ведром могла бы обзавестись дополнительным вентиляционным отверстием.

Вторая рука пока что могла похвастаться пятью ногтями с грязной каёмочкой под ними, сияющими облупившимся лаком термоядерно-розового цвета. Наташа посмотрела на собственные пальцы с отвращением и достала второй тампон.

- Мало того, что мне надо следить за этим чокнутым… А за одежду и эту дрянь, - очередной тампон со снайперской точностью шлёпнулся о стенку ведра, попытавшегося издать возмущённый звон, несмотря на собственную глубоко пластиковую сущность, - мистер агент мне будет отдельно должен. За вредность, - Наташа поднесла руку к глазам, изучая плачевное состояние ногтей, и уточнила:
- Мороженое.
Узрев сломанный ноготь на безымянном пальце, подытожила:
- С ложечки.
А бросив взгляд на флакон лака, который недвусмысленно намекал на перспективу его повторного нанесения, мрачно припечатала:
- С собственной.

В этот момент коммуникатор на столе издал противный писк, и не подозревающий о перспективах потенциальный спонсор упакованных в мороженое калорий возник на мониторе собственной невозмутимой персоной:
- Агент Романова, доложите обстановку.

- Докладываю, агент Коулсон, - Наташа спустила ноги с дивана и переместилась к коммуникатору так, чтобы попасть в зону захвата изображения.

- Ваш объект затрахал всех и вся в радиусе ста километров от себя, и ещё в радиусе двухсот – просто достал до состояния несварения желудка. За одним этим мелким ублюдком уследить сложнее, чем за нажравшимся в дым Тони Старком в его железном бюстгальтере и впавшим в боевое безумие доктором Бэннером вместе взятыми. Чтоб я ещё раз согласилась на такое задание – да я лучше придушу Бартона, и пусть Фьюри застрелит меня на месте, хоть умру счастливой с осознанием, что сделала хотя бы одно полезное дело в жизни. И заметьте, я ещё молчу о втором шизике, за которым он гоняется. Вы не предупреждали, что их будет двое! А из-за шмоток, которые мне приходится напяливать на себя потому, что я, видите ли, под прикрытием, я всю обещанную мне премию оставлю у психоаналитика!

Этот пламенный монолог Наташа Романова продекламировала глазами. Вслух же она произнесла, вложив максимум доступного ей сарказма в пять слов:
- Действия осуществляются согласно утверждённому плану.
- Никаких накладок?
- Отклонения в пределах допустимой погрешности, - процедила Наташа сквозь зубы.
Коулсон слегка улыбнулся и кивнул:
- Спасибо, агент Романова. Очень вам признателен. Следующий сеанс связи – через шестнадцать часов.

Экран мигнул и погас, а Наташа, издав яростный вопль, с разбегу шлёпнулась на диван, с ненавистью глядя на лак и развешанные по спинкам стульев юбку, безвкусную блузку и странного вида шапку с двумя козырьками. Пора было собираться. Нет такой работы, которая не покорилась бы настоящей русской женщине, говаривала бабушка Романова, и Наташа была склонна с ней согласиться. Хотя бабушка обычно имела в виду более простые вещи вроде убийств, а вовсе не слежку за конкретно ударенным на всю голову, причём явно в раннем детстве, засранцем с криминальными наклонностями.

***
Три месяца назад

- Эй, зайди к Коулсону, он тебя вызывал, кажется.
Романова остановилась и оценила важность сказанной фразы - ради нее Хоукай даже оторвался от компьютерной игры. Мужчины неисправимы, в каком бы возрасте они не были. Пару месяцев назад под предлогом "Покажем Стиву Роджерсу все, что он пропустил" все управление резалось в старые приставки, а теперь вот это. 21-й век, планшет и "Angry birds". Башню мальчикам унесло капитально. И если остальные могли отвлечься от бешеных птиц хотя бы во имя чего-то святого, то у Клинта Бартона они, очевидно, в этот ранг святого и вошли.

- Так вызывал или тебе кажется? - педантично уточнила Романова. Кто знает, что творится в голове человека, который сутками играет в компьютерные игры, и какие голоса там говорят.
- Сказал, что неофициально, но очень хотел с тобой переговорить. Бла-бла... Ну, как он всегда разговаривает, ты понимаешь. Я не вникал.

Наташа сопоставила факты - агент Коулсон не позвонил (даже по секретной линии), не написал, а решил передать послание через Бартона, который забыл все живое, кроме помешанных птиц. Либо дело очень серьезное, либо очень личного характера. И то, и другое - весьма интересно.

Когда Наталья зашла в кабинет к Коулсону, он приветливо улыбнулся ей.
- Агент Романова. Рад, что вы зашли.
- То есть, вы рады, что мозги Хоукая еще не перенеслись в ай-пад и игру, и он таки передал мне ваше сообщение? - насмешливо сказала Романова.
Коулсон повысил градус дружелюбности своей улыбки на пару пунктов.
- Именно это я и хотел сказать, вы проницательны, как и всегда.
- Что-то важное? - осведомилась Наташа.
- Как вам сказать... Для меня - да. Для нации, управления и Мстителей - нет. Пока что.

- Фил, - Наташа решилась на личное обращение - они с Коулсоном давно перешли в разряд "друзей, которые всегда помогут вынести труп", но на работе дипломатично не пользуются этим свойством. Никакого фаворитизма - отличное правило, и Коулсон, и Романова согласны с ним. - Вы можете рассказать мне все, что угодно. Можете начать с "один мой друг", если вам будет легче.

Коулсон издал короткий смешок.

- Скажите, Наталья, что бы сказали, если бы узнали, что у меня есть... Неблагополучные родственники.
Оу. Неблагополучные. Которые не важны для нации, управления и Мстителей, но только пока. Наталья ошиблась - это будет не интересно, а очень даже захватывающе и, возможно, опасно.
- И много у вас таких родственников? - уточнила Наташа, слегка выделяя слово "таких".
- Всего один, но и его хватает. Глава британского преступного синдиката, без пяти минут мировой террорист, консультирующий преступник. Джеймс Мориарти.

Наташа распахнула глаза в немом удивлении. Джеймс Мориарти - контрабанда оружия в Мексику через захудалый неприметный городишко, конечно же, торговля наркотиками, людьми, и еще бог весть чем. Неуловимый Джеймс Мориарти - Романова помнила, как легко он вскрыл базу данных Пентагона (честно говоря, защита тогда была совсем дрянная, спасибо Джиму, только благодаря ему правительство раскошелилось на новую программу). И не помнила его лица, потому что его никто не видел. Идеальная маскировка.

Помнится, Щ.И.Т. даже делал запрос о предложении помощи британскому правительству в поимке опасного преступника. Британское правительство холодно посоветовало не лезть в чужие дела, которые находятся под особым контролем. С тех пор о Мориарти практически ничего не было слышно.

- Он мой племянник, - сказал Коулсон, прерывая раздумья Романовой.
- Сочувствую, - вырвалось у Наташи. Фил невесело усмехнулся. - Что с ним? Что-то случилось, раз вы позвали меня?
- Не имею ни малейшего понятия, Натали. Увы, я не могу выследить Джима без отрыва от основной работы. Я бы мог попросить у начальника Фьюри отпуск, но я понимаю всю важность моего присутствия в команде "Мстителей".
- Да, без вас все абсолютно не так, - сказала Романова и быстро прикусила язык. Коулсон вновь тепло улыбнулся.
- Я могу расчитывать на вашу помощь, Наталья?
- Всегда, Фил. Вы нашли его?
- Я не совсем уверен, что его. Скорее, одну из его субличностей. Джеймс умеет мастерски заметать следы и создавать ложные пути. И, кажется, я наткнулся на один из них.

Коулсон достал из ящика стола папку и бросил ее Романовой. Наталья быстро пробежала досье глазами, а затем отложила папку.
- Ричард Брук? Актер театра? Сказочник?

Коулсон сложил руки на груди и откинулся в кресле.
- Известно ли вам, Натали, что сказочники - самые страшные люди на свете?

***
В книжном магазинчике тесно и душно. Наталья осторожно выглянула из очереди и снова увидела уже наскучившую за полчаса картину. Очередь двигалась медленно, словно с каждым из людей Ричард Брук беседовал о судьбах мира, а не просто подписывал им диск. Кто вообще придумал продавать в книжном магазине DVD со сказками? И еще приглашать в качестве пиара актера, начитавшего эти сказки. Бред какой-то.

Романова потрясла головой и в который раз за сегодня повторила себе, что англичане - чокнутые. Впрочем, так же она думала про американцев первые пару лет работы. До того как встретила Фила Коулсона, конечно.
Очередь медленно, но все-таки дошла до Романовой. Она настроилась, подобралась, еще раз проверила свой арсенал - глупейший розовый лак, кофта и юбка, одолженные сердобольной Марией Хилл, которой этот гардероб явно достался от бабушки, и волосы, заплетенные в косички. Брук должен был купиться. Обязан.

Даже если он Мориарти.

- Здравствуйте, - приветливо сказал Брук-Мориарти. Наташа всматривалась в его лицо, стараясь углядеть то ли сходство с Коулсоном, то ли сопоставить черты с образом опаснейшего преступника. И то, и другое получалось плохо.

- Здравствуйте! Вы так здорово читаете сказки, просто профессионал, - Наташа старалась подстроить голос под стать щебетанию предыдущей поклоннице, но Брук едва смотрел на нее, чуть улыбаясь. Что же за день такой? - Я журналистка, вы бы не хотели дать мне частное интервью о вашей работе?

В глазах Брука (или скорее Мориарти?) зажегся легкий интерес.
- Правда? Вы хотите взять у меня интервью?
- Да, - Наташа с жаром кивнула, тряхнув косичками, - Обязательно позвоните мне по этому номеру. Мое имя - Китти Райли. Если вам понадобится что-то...

После акта обмена автографом и любезностями, Наташа наконец-то могла сбежать из душного магазина.
Коулсон говорил о том, что Мориарти долгое время нигде не светился, а посему рисковать так крупно в образе Брука могло понадобиться ему только для серьезных целей. Намечалась большая игра. Только вот какую роль в ней сыграет сказочник-Брук?

Задачей Наташи было следить за каждым его шагом, но при этом быть как можно более ненавязчивой. За Мориарти следят персональные снайперы с одной стороны и британское правительство с другой. Здесь нет места для скромной профессиональной русской шпионки. Зато есть место для наглой и навязчивой журналисточки Китти Райли, которая в погоне за сенсацией не гнушается ничем. Что ж, Джим Мориарти, мастер маскировки и мимикрии, посмотрим кто кого.

Если бы Романова только знала, какое сокровище получит в довесок к буйному родственнику, то она вряд ли взялась бы за эту затею.

***
Тот, кто проектировал окна в туалетах здания суда, были исключены из архитектурного за неуспеваемость. Тот, кто ставил на них сигнализацию, должен был быть прилюдно исключён из профессии за профнепригодность, поскольку у агента Романовой ушло ровно десять секунд на её отключение. Зацепиться за неудобную двойную раму, подтянуться, проклясть по двадцатому разу за последние двадцать минут чёртову юбку и чёртову кофточку, пожелав им скорейшей и мучительной гибели в помойке, спрыгнуть на подоконник, втащить сумку, надеть туфли и эту дурацкую кепку. Так, теперь можно и подождать.

Хлопнула дверь, агент Романова осторожно выглянула из-за дверцы. Клиент подоспел.

Наташа с грохотом уронила на пол сумку и с удовольствием заметила, как вздрогнул человек, который был причиной её головной боли последние два месяца.

- Я ваш большой фанат, - просипела Наташа самым похабным из голосов, имевшихся у неё в арсенале.
- О, безусловно, - на физиономии мистера консультирующего детектива Шерлока Холмса отразилось такое дистиллированное презрение, что Наташе немедленно захотелось ответить такой же гримасой. Но профессионализм взял верх.

- Я прочла все ваши дела, я следила за вами...

О да, я следила за тобой так, как родная мама за тобой в колыбельке не следила. И ты из меня нервов вытянул не меньше, чем из неё.

- Не распишетесь на моей кофточке?

Тем более, что ни на что больше эта почётная родственница половой тряпки всё равно не годна, и автограф самовлюблённого кретина станет достойным венцом её карьеры - до ближайшего мусорного бака.

- Существует два типа фанатов. Первый тип. "Поймай-меня-пока-я-не-убил-снова". И второй тип – "Моя спальня в пяти минутах отсюда".

- И к какому же типу отношусь я? – Наташа изобразила заинтересованность. От явной уверенности Холмса в том, что кто-то может пожелать увидеть его курносые мощи в собственной кровати, ей было почти смешно.
- Ни к какому.
- Правда?
Надо же!
- Вы вовсе не фанатка.

Perfect deduction! Однако Наташа слегка подобралась. Неужели он действительно смог её раскусить, когда она подобралась к нему достаточно близко?

- Вот эти следы на запястье – вы печатали в спешке, сроки поджимали.

Бинго, малыш. Только не стол, а окно, и не печатала, а забиралась, и не сроки поджимали, а закон земного притяжения.

- Это всё? – Наташа прикусила язык, потому что реплика прозвучала чересчур саркастично.

- Чернила на руке, выпуклость в кармане пиджака.
- Поддавки?

- Пятно поставлено специально, чтобы проверить, так ли я хорош, как говорят. На масляной основе, используется для газетной печати. Но нанесено указательным пальцем, вашим указательным пальцем. Журналист. Вряд ли вы запачкали руки о газетный станок. Вы поставили это пятно, чтобы проверить меня.

- О, вы мне уже нравитесь, - Наташа честно попыталась улыбнуться, но мышцы лица врать отказывались.

- А получилось бы замечательно. "Шерлок Холмс, человек за кепкой".

Юноша, а вы книги писать не пробовали? С вашей-то образностью мышления.

- Китти. Райли, - наконец-то можно снять эту кепку… Хотя лучше бы она осталась, по идиотизму даже эта двукозырка не сравнится с двумя косичками. – Приятно познакомиться, - Наташа искренне надеялась, что слова "удавила бы" прозвучали не вслух.

- Я сэкономлю вам время. Я не дам вам интервью. И нет, мне не нужны деньги.

Нужны, дружок, нужны. Ты должен тем, кто с тобой общается, на успокоительные. Этот твой доктор наверняка с них не слезает.

- У вас с Джоном Уотсоном только платонические отношения? Здесь я тоже услышу "нет"? – агент Романова прекрасно понимала, что действует не слишком профессионально, но желание ударить этого хлыща ниже пояса – а предрассудки касаемо недопустимости таких ударов бабушка выбила из неё в восьмилетнем возрасте, - было сильнее. – В прессе о вас ходят самые разнообразные слухи. Рано или поздно вам понадобятся сторонники.

Или няньки.

– Кто-то, кто установил бы истину.

Визитная карточка опустилась в нагрудный карман пиджака детектива. "Выкуси", - мстительно подумала Наташа, самолично вставлявшая в неё микрочип. Теперь хотя бы перемещения по городу в ближайшее время можно будет отследить.

- Вы считаете, что подходите для этой работы, не так ли?

И уж куда лучше, чем ты – для своей.

- Я умна. И вы можете доверять мне. Полностью.

Тебе же будет лучше, мне же будет проще.

- Умна? Ах да, журналист-расследователь. Посмотрите на меня, что вы видите? Вам не нужно интервью, если вы так искусны.

Больше всего агенту Романовой хотелось продемонстрировать Шерлоку Холмсу все свои таланты в разных областях искусств. Начала бы она с бондажа, потом перешла бы к лёгким пыткам с применением исключительно подручных средств – мыло, бумажное полотенце и мусорное ведро вкупе со значком и дирстокером вполне бы подошли, а затем…

- Нет? Ничего? Тогда моя очередь.

Оказывается, соблазнительные картины связанного Шерлока Холмса с кляпом – о, главное – кляпом! во рту занимали воображение Наташи непозволительно долго.

- На вас дорогая юбка, она дважды подшита…

Это НЕ дорогая юбка, идиот! Это сэконд-хэнд, в который кто-то добрый сбросил вещь из позапрошлогодней коллекции Бетти Барклай.

- Ваши ногти…

На этой фразе агента Романову прошибла законная гордость. Столько труда, сколько в эти ободранные ногти, она не вкладывала ни в одну свою маскировку ни разу в жизни. Наташа была почти благодарна Шерлоку Холмсу за то, что её труды были оценены по достоинству. Тот факт, что мистер-я-всё-про-вас-знаю так легко прокололся уже пятый раз, грел ей душу отдельно.

- Я вижу определённо не того, кому можно доверять…

О! Первая умная фраза за день! И первая, в которой ты, красавчик, не ошибся.

- Я подарю вам цитату, если хотите. Всего три слова.

Можешь меня пристрелить?

- Вы мне отвратительны.

Дверь за сыщиком захлопнулась, а Наташа Романова собирала все свои силы и опыт, чтобы не врезать по ней ногой. И останавливало её исключительно то, что в этом случае дверь рисковала развалиться. Портить казённое имущество без излишней надобности агент Коулсон отучил её ещё на заре карьеры – хватило зарплаты за три месяца, ушедшей на восстановление обрушенной с фасада эмблемы Щ.И.Т.а. И только то, что вместе с ней на голодном пайке сидели Бартон, Бэннер, Тор и Старк, тогда несколько примирило агента Романову с действительностью.

***

Выбиралась Наташа тем же путём. Отчасти потому, что ей не хотелось светиться в здании суда, отчасти – чтобы сбросить лишнюю ярость. От второго штурм туалетного окна не спас, зато на Мориарти агент Романова наткнулась, будучи в полной боевой готовности.

- Опяяять тыыы? – протянул почти по-кошачьи мяукая Джимми. Романова уже привычно удивилась, как с таким голосом Мориарти удалось дожить до столь преклонного возраста.

- Яяя, - передразнила она. – Ричи, слушай. Этот твой сыщик. Он и меня достал. Не знала, что это возможно, но он талант. Я готова на всё, чтобы его прикончить.

Джим неспешно облизнулся.
- На всё?
- На всё, - Наташа наклонилась к Джиму, демонстрируя внушительный вырез декольте.
Мориарти заглянул туда, впрочем, без особого энтузиазма.
Но спустя мгновение в его глазах зажёгся безумный огонь, и он поднял на Наташу сияющий взгляд.

Потому что агент Романова извлекла из собственного декольте флешку и покачала ею перед носом актёра Ричи Брука.
- Угадай, компромат на кого достала умница Китти?

***

Вероятно, с местью мерзкому детективу Наташа перестаралась. Еще на стадии планирования этой мести. Можно было бы выгородить себя тем, что это все - часть гениального плана Мориарти, но себя не обманешь. Статьи, разоблачающие Шерлока Холмса, Наташа писала пребывая в просто неприличном состоянии восторга. Кажется, она даже вспомнила как в зеленые пятнадцать собиралась подавать документы в МГУ на журналистику. Не срослось, зато навык пригодился. Шпионы должны уметь все, даже писать статьи.

Теперь же, глядя на растерянного Шерлока, нервничающего Джона Ватсона (вот уж кто тут был совсем ни при чем и попал под удар случайно) и умело паясничающего Мориарти-Брука, Наташа испытывала что-то среднее между стыдом и жалостью. Поразительно - Черная Вдова, без зазрения совести убивающая врагов всем - от ножа до табуретки, теперь жалела чокнутого злого гения, просто гения, только очень невоспитанного и... Да, доктор все так же ни при чем. Стыдно-то как.

Но что поделать, доигрывать надо до конца.

- Китти, покажи им! - умоляюще просит Мориарти. Брук, конечно, сейчас он Брук, а она - Китти Райли. Все еще журналистка. Знай она, что все так обернется, мечтала бы в детстве стать балериной, с досадой подумала Наташа.

Романова приносит фальшивые распечатки с резюме Брука и статьями о его ролях. Лучше бы он тоже мечтал стать актером, а не занимался глупостями.

Первым теряет терпение все же Холмс, бросается на Мориарти, а тот проворно улепетывает через окно. И вот ее добивающий ход.

- Знаете что, Шерлок Холмс? Я смотрю на вас и читаю ваши мысли. Вы мне отвратительны.

Они уходят. Романова закрывает дверь и тоскливо думает о том, что себе она отвратительна теперь даже больше. Но расклеиваться нельзя. Звонил Коулсон - они с Мстителями летят сюда, будут патрулировать город на случай чего. Еще бы, даже дом, в котором снимает жилье Шерлок Холмс, окружен киллерами. Нужно разработать план их обезвреживания и не забыть о снайперах Мориарти.

Надо же, и когда она успела превратиться из няньки родственника начальства в гувернантку его заклятого врага. По совместительству.

Эта беготня начинала порядком раздражать. Работа буфером между заигравшимися мальчиками надоела Романовой ещё в Щ.И.Т.е, но там на боевую детсад-команду была управа в лице, пиджаке и галстуке Фила Коулсона. А здесь…

И в этот момент в дверь постучали. Не слишком громко, довольно-таки деликатно. Как будто стоявший за дверью был в курсе, что хозяйка квартиры стоит недалеко. Наташа на всякий случай вспомнила, насколько давно она осматривала квартиру на предмет лишней электронной живности подкласса "жучок", а вслух произнесла дурацкое, но действенное:
- Кто там?

В принципе, она уже дошла до той кондиции, что не удивилась бы даже ответу про "почтальона Печкина" из детского мультика. Но задверье отозвалось неожиданно приятным голосом:
- Ваша работа.

Наталья на мгновение задумалась, прикинула перспективы покинуть квартиру тем же путем, что и Ричи Брук, затем подумала, из какого угла здесь удобнее отстреливаться, и каким из диванов при случае можно забаррикадироваться. Но здравый смысл подсказал, что если бы незваный гость (хуже татарина, любезно подсказало подсознание) хотел бы устранить агента Романову, то у него было как минимум шесть – она оглянулась на окно, - нет, семь способов сделать это быстро и бесшумно. Поэтому Наташа сбросила цепочку и щёлкнула замком.

И вежливо отступила в сторону, перебарывая желание протереть глаза или хотя бы ущипнуть себя за руку. Потому что прошедший в её комнату мужчина вызывал совершенно неуместные ассоциации с агентом Коулсоном, которого она вспоминала минутой раньше. Если, конечно, Фила вытянуть раза в полтора, выпрямить нос, покрасить в светло-рыжий, одеть ему под пиджак жилет и дать в руки вместо пистолета зонтик. Правда, неизвестно, что в руках Коулсона было бы опаснее. Впрочем, как и в руках шагнувшего сейчас в дверь. Потому что выражение лица – приятная улыбка и очень знакомый заинтересованно-изучающий взгляд, в котором читалось "я всё про вас знаю, очень вам сочувствую, но хотел бы услышать вашу версию событий прежде, чем расскажу, как всё было, и что вы сейчас будете делать" - до боли напоминало Коулсона в моменты разбора очередной выходки кого-нибудь из Мстителей.

- Мисс Китти Райли? – вежливо осведомился мужчина.
- А вы кто? – моментально ощетинилась Наташа, с удовольствием отмечая прелести принадлежности к хамской продажной журналистике.
- Мне куда как интереснее, кто вы, - мужчина слегка улыбнулся.
- Моё имя вам известно, а мне ваше – нет. Мы в неравных условиях.
- Позволю себе не согласиться, - заметил мужчина и улыбнулся ещё раз. – Мне ваше имя не известно так же, как и вам – моё. Я имею в виду ваше настоящее имя. Но я совсем забыл о приличиях и не представился даме. Холмс, Майкрофт Холмс.

"Бонд, Джеймс Бонд. Коулсон, Фил Коулсон", - промелькнуло в голове у агента Романовой. – "Шерлок. Брат Шерлока". Наташа взвесила шансы того, что ей удастся прикидываться журналисткой и дальше. Но, глядя на Холмса-старшего, она понимала, что с таким же успехом она может изобразить перед ним табуретку, швабру или его зонтик. Пантомима будет одинаково убедительна во всех четырёх случаях.

А, чёрт с ним. Коулсон эту кашу заварил, пусть и расхлёбывает, с неё хватит и Фила, и его племянника, да и брата этого… гм… персонажа с неё уже тоже хватит.

- Агент Натали Романова.
- Более известная, как Чёрная Вдова, - Майкрофт практически просиял. – Примите моё искреннее восхищение вашей работой. Такая прекрасная операция – я бы сам вряд ли придумал лучше.

Наташа шагнула к дивану и устало плюхнулась на него, жестом предлагая гостю сделать то же самое. Изящество, с которым старший Холмс ухитрился устроиться на этом выкидыше мебельной промышленности, на котором и лежать-то можно было с трудом, не говоря уж о том, чтобы сидеть, и принятая им совершенно небрежная поза вызвали у Наташи острую зависть. Даже ей такое вряд ли бы удалось, а собственной координацией движений она по праву гордилась. Майкрофт явно чувствовал себя хозяином положения.
- Мне бы только хотелось уточнить некоторые детали.

Наташа открыла было рот, но тут дверь в комнату вновь отворилась, и к открытому рту добавились широко распахнутые глаза. Ибо на пороге стоял не кто иной, как многократно упоминавшийся агентом Романовой агент Фил Коулсон.

"Накаркала", - подумала Романова.
"Не ждали?" – читалось на лице Коулсона.
" Неудобно вышло", - мелькнуло в глазах Холмса.

- Добрый день, - вежливо поздоровался Коулсон. – Надеюсь, помешал.
Майкрофт Холмс немедленно поднялся с дивана (Наташа с мстительным удовольствием отметила, что это далось ему с гораздо меньшей непринуждённостью) и оказался напротив агента.

Наташа осознала, что первое впечатление не было обманчивым. Эти двое и впрямь были слишком похожи. И поэтому инстинкты агента Романовой слаженным хором вопили о том, что сейчас было бы гораздо безопаснее оказаться в эпицентре ядерного взрыва, нежели неподалёку от дипломатически вежливого диалога этой пары.

- Доброго дня, агент Коулсон. Кажется, мы уже обсуждали с вами вопросы границ юрисдикции, - со змеиной ухмылкой произнёс Холмс.
- Доброго дня, мистер Холмс. События вышли из-под вашего контроля и потребовали моего вмешательства, - почти ласково отозвался Коулсон.
- Вы так уверены в том, что знаете уровень моего контроля над ситуацией? – тон Майкрофта, казалось, слегка потеплел. Насколько могут потеплеть арктические ледники.

Вместо ответа Коулсон вынул из кармана пиджака коммуникатор и продемонстрировал Холмсу смс со знакомой подписью из двух заглавных букв. Глаза Майкрофта сощурились, но голос не дрогнул.

- Благодарю, агент Коулсон. Видимо, целесообразнее будет уступить вам решение проблемы вашего родственника. А я пока побеседовал бы с вашим агентом. В конце концов, она работала на территории нашей страны без официального разрешения, а я закрыл на это глаза. Мисс Романова, не будете ли вы столь любезны пройти… - Майкрофт ненавязчиво взял Наташу под локоть.

- Она никуда не пойдет, - всё с той же улыбкой сообщил Коулсон.
- Боюсь, мне придётся с вами не согласиться.

Агент Романова наблюдала за вариацией русской народной игры под оригинальным названием "перетягивание Наташи", и всерьёз опасалась за собственную целостность, тем более, что Коулсон недвусмысленно взял её под второй локоть.

- Мальчики, не ссорьтесь, - мирно начала было Наташа и тут же осеклась, глядя на вежливые лица "мальчиков", которые повернулись к ней. Романова проглотила остаток фразы "помада у меня" и решила приберечь его до лучших времен. Например, когда Тор уронит Мьелльнир на ногу Бэннера. Или когда Тони опять чем-то взбесит директора Фьюри.

Так или иначе, Наташа привлекла внимание Коулсона и Холмса. Надо было действовать. Романова прокашлялась и быстро начала пересказывать план, чтобы ее не успели перебить.

- Игра Шерлока и Джима все еще не закончена. Мориарти хочет уничтожить вашего брата, - она кивнула Майкрофту, - Морально и физически. Предположительно все случится в госпитале святого Варфоломея. Я не знаю как. Полагаю, у Холмса есть союзник. А у Мориарти - снайперы. Разрешите мне заняться ими, агент Коулсон?

Фил задумчиво кивнул.

- В общей сложности у нас несколько локаций и мы не должны выдать себя. Стоит обезопасить окрестности вокруг города. Предлагаю кандидатуру доктора Бэннера.

Майкрофт скривился так, будто увидел у себя на столе в кабинете вчерашний выпуск "Таймс" с утра.
- Зато Халк всем быстро мозги вправит если начнется что-то непредвиденное, - бросилась защищать свою идею Романова. - Я разберусь с киллерами вокруг дома миссис Хадсон. Клинт и Стив пускай займутся киллерами вокруг госпиталя. А Джим...
- А к Джиму пойду я, - спокойно сказал Коулсон.
- Надеюсь, вы знаете, что делаете. Мисс Романова, - Майкрофт обернулся к ней, - Если вы в двадцать четыре часа выдворите киллеров из Лондона, то...
- Вы больше не будете испытывать желания со мной побеседовать, - закончила Романова.
- Я сниму с вас все мои претензии к вашим методам работы, - невозмутимо закончил Холмс.

Он вышел из квартиры, изящно провернув зонт напоследок, а Наташа вдруг поняла, что агент Коулсон до сих пор держит ее за локоть.
- Будь осторожна. Связь держим на общей частоте, я отключусь, как только начнется само действо.
- Вы тоже будьте осторожны. Фил.
Коулсон наконец разжал пальцы.

Хотя времени было в обрез, Наташа успела переодеться и вымыть голову - ради журналистки Китти Райли ей пришлось пожертвовать своим привычным алым насыщенным цветом волос и перекраситься в несуразный блекло-рыжий. Теперь чертова краска будет облезать, но это лучше, чем было. На укладку времени не хватило, зато с каким удовольствием Наташа стерла лак для ногтей и выкинула жуткую кофточку. Даже уважение к бабушке Марии Хилл не могло заставить ее надеть этот кошмар еще раз. Решено - после задания она выпросит у Коулсона пару дней отпуска и рванет в Милан за новой коллекцией. Хоть кого-нибудь.

Рядом с домом миссис Хадсон паслись двое - мужчина, изо всех сил старающийся выглядеть неприметно и женщина с тусклыми волосами. У них в Англии тут принято так что ли? Но не успела Наташа додумать мысль, как ее ослепила вспышка узнавания.

Женщина. Людмила Дьяченко - профессиональный киллер, уровень 7/b, наемница.
- Люда! - восторженно крикнула Романова.
Женщина обернулась и всплеснула руками:
- Наташка!

***
- Ой, всё-таки чай ты всегда умела заваривать. Тоже бабушкина наука? - Людмила с удовольствием прихлебнула из чашки.

Наталья кивнула.

- Людк, а может, ты всё-таки плюнешь на своего Мориарти и пойдёшь к нам? Мы б тебя оформили…
- И меня бы тоже приставили следить за Джимми? – Людмила фыркнула так, что половина содержимого чашки выплеснулась через край. – Нет уж, уволь, я лучше с винтовочкой полежу. И тише, и спокойнее, и привычнее. Это ты у нас в детстве любила в учительницу играть.
- Не в учительницу, а в руководителя тренировочного лагеря, - хмыкнула Наташа.
- Да какая разница, - Дьяченко махнула рукой. – Лучше давай к нам, Натаха. У нас такие мужики, ммм. Закачаешься. Вот, скажем, Моран.
- Моран? – заинтересовалась Романова, у которой что-то смутно колыхнулось в памяти.
- Рыжий, здоровый, характер – хуже некуда, пробы ставить негде, юморит так, что в зубы дать хочется, и десятку выбивает с километра. Как раз в твоём вкусе, - подмигнула Людмила.
- Спасибо, - передёрнуло Наташу от узнаваемости описания. – У нас своего такого добра хоть отбавляй. Только перекрасить надо.
- Да ладно? – интерес вспыхнул уже в глазах Людмилы.
- Да правда. Только вместо винтовки у него лук…

А в то время, пока две старые подруги в лучших традициях заставляли нервно икать то Себастьяна Морана, то Клинта Бартона, агент Коулсон вёл к самолёту своего непутёвого племянника. Джимми угрюмо молчал, всем своим видом демонстрируя аллегорию оскорблённой невинности. Но перед самыми дверями дольше противиться искушению не смог даже железный агент. И он, не меняя выражения лица, с удовольствием вывернул племяннику ухо.


URL записи

@темы: мопед числится в угоне, The Odd Order Files

---

GEEKS ASSEMBLE

Вот только не спрашивайте, мол, ну Локи, ну нах*я?..
Мы сами в шоке.
Но мы отомстим за наш разум))))))))

@темы: fanvid, The Odd Order Files, Розенкранц и Гильденстерн бобры, добрый город Ингольдштадт, добрый доктор Франкенштейн, атака праведной мифологией, включаем режим восстановления балансировки верхней палубы, но это не повод цыган отменять!

---

Синий Дилан Моран лёг на провода...

Все люди как люди, а у нас Дилан Моран и кексик. В процессе мне было сказано, что только я могу выбрать НАСТОЛЬКО НЕ ПОДХОДЯЩИЕ для человека цвета, ракурс и сцену. Кексик Судьбы™ и Медуза Сигоргона® нас спасли, я считаю.



В ходе этой, кхм, живописи родилась строка из заголовка.
И диалог:
- Что-то не так.
- Что?
- Скулы.
- Что не так со скулами?
- ОНИ ЕСТЬ. А у него рожа не такая гранёная, как у Грегга...
Так и живём, ага.
Улыбайтесь, господа.

@темы: yes, sir, barking MAD, dass ist fanARTisch!, imagine these images, The Odd Order Files, Розенкранц и Гильденстерн бобры, не со зла, а покуражиться